Владимир Левендорский - SWRRF. 20?? (воспоминания из будущего). Кн. 6. Часть 1

…Да, но откуда всё-таки у него были эти воспоминания. Причём, Александр был уверен, что это были именное его, личные воспоминания. Не было никаких «документальных свидетельств», фотографий, видеосъёмок, на которых был бы запечатлён этот странный пейзаж, который Александр когда-то давно видел, потом о нём забыл, а сейчас, вдруг, вспомнил…

Очевидно, эти фото и видеосъёмки просто не велись. Это предположение подтвердил и отец, когда Александр предложил ему почитать воспоминания Вики [4]и поделился своими собственными неожиданно объявившимися воспоминаниями.

– Да, я там, вообще, ничего не снимал. И нечем было. Все мои личные дивайсы, вообще, почти все личные вещи, даже бельё и предметы личной гигиены забрали. Оставили только что-то лично значимое. Ваши фотографии, памятные безделушки, подаренные вами, первые образцы твоего художественного творчества… Выдали модуль медицинского контроля, который тогда в виде небольшого пластыря крепился на груди у левого плеча, чуть выше и левее сердца. И два комплекта модулей внутренней связи и контроля доступов на «липучка». Один крепился на верхней одежде, обычно на подкладке или во внутреннем кармане, чтобы случайно не сорвать при работе. И один на одежде для работы внутри помещений. Ничего записывающего, снимающего там не предусматривалось. Да и некогда мне было там тогда что-то снимать. Работы было полно. И вы с мамой пробыли тогда у меня всего пару недель. В тот год у меня не было возможности вырваться домой… в тот дом, в тогдашней России, к тебе с мамой, деду и бабушке. Мне дали разрешение на приезд тебя с мамой на лето ко мне. Но ни маме, ни тебе здесь как-то не приглянулось, и вы скоро уехали…

Да, наверное, это место потому так и запомнилось Александру, что как-то уж очень «не приглянулось», а может, и чем-то напугало. Мозг не может сразу понять, что важно, а что нет. Поэтому наша память сначала пытается запомнить, как можно больше, но постепенно отфильтровывает то, что считает несущественным. И защищает от забывания лишь то, что некий невидимый судья в твоём мозгу считает нужным запомнить на будущее. Обычно, это разные регулярно повторяющиеся явления, события. Или, наоборот, единичные, но очень яркие, поразившие тебя, напугавшие…

До того Александр свои первые два года прожил в Городе, тёплом, даже, жарком, солнечном и, несмотря на стремительно надвигавшуюся засуху, тогда ещё достаточно зелёном. Рядом с их домом был большой парк и несколько скверов. Да и большие дворы у домов, густо засаженные деревьями, с большим клумбами, оградами из кустарника тоже, скорее, были небольшим скверами. Он постоянно там гулял. А по выходным они выезжали или к Источнику, или к Реке, или к одному из озёр за Рекой. Тепло, солнечно, зелено… А здесь – холодные почти голые скалы с небольшими каменистыми равнинами между ними. Низкое, какое-то блеклое, серо-синее, почти всегда затянутое тучами, небо, постоянный резкий ветер, такое же, как небо, серое унылое море… Потом он не раз бывал и, даже, подолгу жил в подобных местах и оценил их своеобразную красоту и особое очарование. Но тогда он, видимо, всего этого не оценил. И потому запомнил. Больше он ничего не мог вспомнить. Ни дома, где они жили, ни, чем занимался там он сам, что делали мама и папа, кто там ещё был, и что делал. Только этот пейзаж, поразивший его тогда своей холодной унылостью.

– А чем ты там тогда занимался? – поинтересовался Александр у отца.

– Чем я там мог заниматься? – пожал плечами отец. – Системами связи и безопасности. И ещё там были системы навигации и контроля доступа. Мы контролировали вход во фьорд причудливой формы, со многими ответвлениями, рукавами, заливчиками. По берегам этого фьорда под прикрытием рыбацких посёлков, ферм, мастерских, небольших судоремонтных заводиков было раскидано шесть сборочных комплексов основных модулей «Burn»«а. Окончательная сборка «Burn»«ов производилась на комплексе в дальнем конце другого фьорда, километров пятнадцать севернее. И оттуда в защищённых корпусах и прочими делами «Burn»«ы уже официально реализовывались.

– Наши станции маскировали и скрывали всё, что плыло и летело в тот фьорд, перевозя комплектуху, от всяких средств геопозиционирования, которые тогда стали размножаться, и негласно снабжались всякими функциями слежения за всем и вся, и, понятное дело, от собственно шпионских штучек. И старались в целом контролировать всё движение в ближайшей округе. У нас стояли первые фотонные локаторы. Но, хотя, они уже тогда «видели» практически всё, радиус их действия был не велик, уверенно до сотни километров. Поэтому у нас тогда стояли два локатора, один на нашем Гессе, а второй на Воске, у «вывозного» фьорда. Вместе наши локаторы перекрывали достаточную территорию, чтобы обеспечивать безопасность производства «Burn»«ов. Та же история была и с тогдашней квантовой связью. Устойчивость и дальность сигнала ещё желали лучшего. И на основных каналах нужны были станции усиления. И их применяли в сочетании с традиционными СВЧ технологиями. Да и внутренние всевозможные сети надо было «разбрасывать» и настраивать…