Юрий и Аркадий Видинеевы - Собрание малоформатной прозы. Том 5. Ужасы, мистика, фантастика, криминал, современная проза, прочее

«Да это же Гиена! Вот кто был подосланным ко мне киллером!», – понял Пит.

В этот миг входная дверь распахнулась со звуком пушечного выстрела, и в квартиру ворвался наряд полиции:

– На пол лицом вниз! Руки за голову!

– Это недоразумение, – заторможено выдохнул Пит, и получил удар ногой по рёбрам.

– Заткнись, мерзавец! Мы давно выявили наличие перевалочной базы наркотиков под клеткой льва в вашем зоопарке! Ловко придумано! Наши розыскные собаки и приблизиться не могли к львиной клетке! Зато мы отследили все перемещения того, кто поддерживал тайную связь между тобой и наркомафией! Ты попался! Мы накрыли вас вместе в твоей квартире! Кажется, вы что-то не поделили между собой, и ты его безжалостно прикончил!

Всё застыло во времени от раскатов грозного рыка. Когда Пит пришёл в себя и поднял голову, он увидел вокруг себя гору растерзанных тел.

– Поторопись. Возьми с собой только деньги и документы. У тебя мало времени на то, чтобы скрыться до объявления розыска.

– Цезарь прав, – подумал Пит и поспешно выполнил его указание.

Убийство полицейских не прощается их коллегами. Для них оно не имеет никаких сроков давности. Виновников они обычно убивают при задержании. Этой беспощадной мстительностью полицейские защищают самих себя, внушая всем страх за убийство копа.

Их охота на Пита продолжается уже много лет. Успехов она не имеет. Среди полицейских ходят невероятные слухи о том, что на пути у преследователей этого неуловимого преступника всегда появляется его невидимый телохранитель, убивающий их и оставляющий на их трупах следы чудовищных когтей и клыков.

Впрочем, в это мало кто верит.

Рано состарившаяся женщина казалась мёртвым изваянием. Перед нею трепетал огонёк чёрной свечи. Он освещал зловещий реквизит, подготовленный к ритуалу самого жуткого колдовства, которому долгое время противилась душа ведьмы или то, что ещё оставалось в её безвозвратно загубленной душе. Темнота, обступающая пространство, освещаемое чёрной свечой, кишела потусторонними сущностями, внушающими мистический страх. Они и служили ведьме, и призывали её к безропотному повиновению дьяволу.

Старинные часы пробили полночь. Ритуал начался. Он призывал силы тьмы к умерщвлению двух люто ненавидимых чёрной ведьмой людей.

Тиночка была всеобщей любимицей в семье. Однажды за семейным ужином эта пятилетняя фифочка заявила:

– Я в доме главная!

– Не ты, а дедушка в доме главный, – укоризненно посмотрела на Тиночку её мама.

– Дедушка, ты в доме главный? – деловито переспросила Тиночка, испытующе глядя на деда.

– Раз мама говорит тебе, что я, значит так это и есть.

– Тогда я после тебя, – примирительно кивает малявка.

Два года спустя Тиночка с огромным энтузиазмом включилась в заботы о своей новорождённой сестрёнке Линочке.

Линочка росла и вместе с нею росла любовь Тины к этой милой малютке.

«Сладенькая моя!» – приговаривала Тина, целуя и тиская сестрёнку, а та заливалась счастливым смехом.

«Тинка – крепкий орешек, вся в отца» – гордо говорил о ней своим приятелям дедушка.

«Линочка красавицей уродилась, ну просто вылитая мать» – умилялась бабушка, любуясь младшенькой внучкой.

«Тиночка дедушкина внучка, а Линочка – бабушкина» – шутила мамочка.

А Тина с восторгом рассказывала подружкам о первых шагах, о первых словах сестрёнки:

«Она такая смешная! Когда училась ходить, я говорю ей:

– Осторожнее, птенчик, а то опять будет «бух!», а она отвечает:

– Нет, я за игрушку держусь».

А её первые словечки – это сплошная умора: «лесили петель» вместо «если теперь», «варешистыепушишки» вместо «пушистые варежки».

К пяти годам Линочка стала ещё забавнее:

«Почему на ногах „ногти“ и на руках тоже „ногти“? На руках должны быть не „ногти“, а „рукти“».

А вот Тина с пятилетней Линочкой на прогулке. Молодожёны возлагают к Вечному Огню букет алых гвоздик.

– Посмотри на невесту, Линочка! Как ты считаешь, она красивая?

– Считаю: раз, два, три…

Отсмеявшись, Тина спрашивает:

– А видишь, какое красивое платье на невесте?

– Вижу. Она, если побежит, то упадёт.

На одной из следующих прогулок Тина показывает сестрёнке переходящий на глиссаду пассажирский авиалайнер: