Юрий Кудряшов - Корпорация. ZERO

– Если мир полуфабрикатов – это оптимизм, то тогда что же, по-вашему, пессимизм?

– Есть вероятность, что люди всё-таки не развиваются, а деградируют. С точки зрения любой религии – это так. С точки зрения искусства – тоже есть такая тенденция. Раньше были великие творцы и гении, а теперь люди совсем измельчали.

– «Богатыри – не мы?» – Аггель не постеснялась сказать банальность.

– Да, если уже Лермонтов это чувствовал, то тогда кто наше поколение? Лилипуты?

– Минитюриализация… Миниатюризация… Тьфу ты, ну что за слово, не выговоришь! В общем, это явление тоже может быть разновидностью прогресса. Как в технике, например, нанотехнологии.

– То, что хорошо в технике, хорошо ли для человека? Посмотрим. Я не пророк. Да и вряд ли будущее можно предсказать.

– А вот я умею гадать на картах, и мне кажется, что можно. Нашу с вами встречу мне, между прочим, карты предсказали.

– Да? – Аггель показалось, что Над немного напрягся, услышав про карты. – А что ещё они предсказали?

– Много чего. Но я уже забыла. Записывать надо, но это скучно.

Над оценивающе взглянул на девушку, как будто проверял, правду ли она говорит.

– И на что это похоже – гадать? Вы впадаете в транс, и вашими устами говорит дух?

– Вы зря смеётесь, моя бабушка именно так гадала. Но это очень высокий уровень, а я, можно сказать, любитель. Но тоже кое-что вижу. Или чувствую. Это на уровне ощущений, как в игре в прятки, когда говорят «холодно-горячо». А ты на самом деле пытаешься почувствовать, где теплее – и вдруг получается. А как – и сам не знаешь.

– Так вы какие-то картинки будущего видите?

– Нет. Или очень редко. Ощущения сразу в слова превращаются. Или они и были словами? Понимаете, как будто будущее – именно записано на бумаге и его можно прочесть. Похоже, что Бог – писатель!

– Интересно…

– Да, это заставляет меня с уважением относиться к словам и книги читать внимательно, а не сканировать нейросканером.

– У вас есть, наверное, любимая книга?

– Любимая – это та, которую сейчас читаешь. А есть книги, которые я уважаю, которые буду перечитывать. Но вам пока не скажу. Прочтите сначала хотя бы одну по-настоящему.

– Договорились. Как насчёт прокатиться после ужина по ночному городу?

– Fine!

Водил машину Над всё-таки хорошо. Но ездить с ним было страшно. Его сенсомобиль имел статус специального автотранспорта, и когда Над отключал автоматическое управление, перед ним на голографическом экране зажигалась «зелёная улица». И он гнал по этой улице как сумасшедший, как будто самоубийца, мечтающий догнать свою смерть. У Аггель от страха совсем всё опустилось внутри, а ноги стали ватными. Но с другой стороны, её переполнял ни с чем не сравнимый восторг.

И вот это было совсем глупо! Аггель подумала, что ей уже не шестнадцать лет, да и совсем в юном возрасте она не мечтала о дорогих ресторанах, крутых тачках и успешных мужчинах. Она очень рано поняла, что это всё чушь собачья. Да и как можно было этого не понять, читая Достоевского, Толстого и Чехова? И ей стало противно участвовать в этой комедии и вообще находиться рядом с этим мужчиной, который считает себя хозяином жизни и, наверное, ожидает, что очарованная им молодая и симпатичная дурочка сейчас упадёт в его объятия.

Аггель попросила остановить машину. Довольно резким тоном сказала что-то о том, что у неё разболелась голова и она хочет пройтись по свежему воздуху. В одиночестве.

Над ответил, что через пару минут остановит. В общем и целом Аггель правильно почувствовала то, как обычно Над относился к женщинам. Если через твою машину, а затем через постель, прошли сотни красивых женщин, поневоле начнёшь относиться к женскому полу пренебрежительно. Но именно сегодня Над не чувствовал себя циничным и равнодушным покорителем женских сердец. Всё сегодня было не так.

Во-первых, он заметил, что Аггель осталась совершенно равнодушна к его социальному статусу и прочим мужским достоинствам. Это сильно задело его самолюбие. Кроме того, своей искренностью и естественным поведением девушка затронула давно молчавшие в самой глубине души струны. Именно поэтому он и устроил эти глупые гонки по ночному городу. Это не был продуманный заранее шаг, а простая мальчишеская выходка. И Над даже был рад, что Аггель попросила всё это прекратить. Сейчас она уйдёт, и всё станет в его жизни по-прежнему: обыденно, надёжно и понятно.

Конечно, ему только показалось, что он способен потерять над собой контроль и совершить какую-нибудь глупость. Нужно извиниться на прощание максимально учтиво и холодно. Дать понять, что она очень много потеряла и пожалеет о своём пренебрежении. Над остановился на парковке, повернулся к девушке и совершенно неожиданно для себя схватил её за плечи, привлёк к себе и начал страстно целовать в губы.