Дмитрий Янковский - Код зверя. Цикл R.E.L.I.C.T

Ильберт по опыту знал, что ночной лес является подлинным генератором иллюзий. Ни духи, ни лешие, тут совершенно ни при чем, а виной всему все тоже восприятие, наше собственное, точнее его особенности. Нам кажется, что движемся уж точно по прямой, но на самом деле описываем дугу, совершенно этого не замечая. Проверено, что человек с закрытыми глазами описывает полный круг с диаметром менее двух километров. Поэтому без компаса в незнакомой местности не обойтись. И нужно не просто в кармане его держать, а каждый раз сверять угол азимута с выбранным ориентиром. В противном случае можно выйти очень уж далеко от намеченной точки. Это значительно замедляло движение, но иначе двигаться вообще не имело бы смысла.

Поэтому, хотя и следовало поскорее добраться до берега озера, лучше было выбрать направление не строго на юг, а чуть забрать к западу. С таким расчетом, чтобы выйти к обозначенному мостику через ручей. Это удлиняло путь, но делало его проще. Наш мир ведь не является миром математических абстракций, а потому прямая линия в нем далеко не всегда является кратчайшим расстоянием между точками. Это справедливо лишь для гладкого пространства парковки у супермаркета. Там да, прямая – кратчайший путь. Но если между двумя точками реального пространства возвышается тот же супермаркет, то кратчайшим расстоянием будет путь в обход здания, а не напрямик, через его крышу.

Еще только начав экспедиционную деятельность, Ильберт быстро понял, что подавляющее большинство школьных знаний, которым ребят пичкали учителя в детском приюте для сирот, являются настолько абстрактными, что совершенно не годятся для практического применения. Да, наша реальность – не математическая абстракция. А потому прямая линия на карте не будет кратчайшим путем до цели. И множители, вопреки уверениям учителя математики, ну никак нельзя произвольно менять местами, потому что десять банок тушенки по два евро, совсем не то, что два евро за десять банок тушенки.

На самом деле, навигация по компасу – настоящее искусство. Не то чтобы очень сложное, но требующее и усилий на изучение, и навыков, и реального опыта. Благо, у Ильберта было достаточно и навыков обращения с классическими средствами навигации, и опыта их применения в реальных условиях. Все потому, что от спутниковых навигаторов в экспедициях не было никакого прока. Любой батареи, в лучшем случае, хватает на пару суток. Ну, возьмешь ты их три, что с того? Ведь экспедиции длятся неделями, а то и по месяцу. Таскать на себе генератор совершенно бессмысленно, топливо к нему, уж тем более. Заранее заряженных батарей тоже не напасешься. Нет, по факту, все эти хваленные высокие технологии и компьютерные чудеса на поверку оказывались лишь яркими игрушками для подростков. Стоило хоть немного удалиться от электрических сетей городов, стоило пробыть там хотя бы неделю, сразу все приоритеты расставлялись в должном порядке. Все это сверкающее и мерцающее стильное барахло оседало на дне рюкзаков, а верными друзьями становились проверенное огниво, компас и отточенная сталь любимого ножа.

Не смотря на темноту и совершенно незнакомую местность, Ильберт с выходом к мосту почти не ошибся. Меньше, чем на сто метров метров. Судя по обозначенному на карте изгибу ручья, мостик и пешеходная тропа должны быть чуть ниже по течению. Вдоль берега не составило никакого труда достичь нужной точки.

Мостик оказался деревянным. Просто три связанных между собой бревна, перекинутых через речушку. К одному из них были прибиты импровизированные перила из досок. Больше ничего и не требовалось, главное в воду не лезть.

Ильберт ожидал, что с наступлением темноты будет прохладнее, но весна, все же, уже в достаточной мере вступила в права. Вот если бы еще не дожди, почти непрерывные, было бы вообще замечательно. А когда, кстати, вообще хоть один полный день над городом светило ясное солнце? Вспомнить не вышло.

Да, с миром что-то определенно было не так. И уже очень давно. Технарь, неверное, сказал бы, что мир сломался, что в его конструкцию закрался какой-то изъян, и теперь он привел к целому ряду поломок. Но Ильберт не был технарем, а потому ему временами казалось, что мир просто заболел. Может быть, и не очень сильно, по его, мировым понятиям, но все же заметно. И все эти землетрясения, разрушительные шторма и пасмурные месяцы, нависшие над городами, были симптомами этой болезни.

Странно, но не смотря на энергетический кризис, охвативший крупные города Европы после отказа от нефти, после открытия реликта мир словно бы начал выздоравливать. Не спеша, потихоньку, но лучше стало очень во многом. Главное, что ощущалось – снижение давления власти на личность. А это уже не мало. Корпорации так вцепились друг в друга за право поближе оказаться к неиссякаемому источнику энергии, что на простых граждан у них уже пороху не хватало. А энергетический кризис – дело временное. С усилиями Дельпи, или без них, «Реликт Корпорейшн» не останется монополистом надолго, а стоит монополии рухнуть, и кризису придет конец. Возможно, уже навсегда. И настанет золотой век человечества, без войн, унижений, рабства, репрессий и жалкой жизни большинства, на грани банального выживания.