Вячеслав Ганич - Долгое возвращение

– Выдвигаемся. – Ченгуо увлекла Лонсана к лифтам. – Бутабелы все-таки содрали с меня десять цен.

Лонсан постоянно оборачивался, выискивая взглядом омдрийцев, оставленных без сознания в комнате.

– Да не волнуйся ты! – не вытерпела Ченгуо. – У нас есть несколько часов.

С первым лифтом они направились к причалу.

– Почему омдрийцы поджидали меня в твоей комнате? – спросил Лонсан.

– Наверное, перехватили твои переговоры с Камл-Атдором и точно знали, когда ты притащишься.

– Я не о том, – покачал головой Лонсан. – Где была ты? Почему не помешала? Ведь ты тоже точно знала, когда я… притащусь.

Ченгуо дернула ушами.

– Где я была? Неподалеку. После того, как твоя посудина пожаловала, в дверь позвонили. Омдриец представился тобой. Я впустила. Он применил парализатор. Их было трое, так что я отложила сопротивление.

– После выстрела из парализатора? Шутишь?

– В отличие от тебя, потерянный шкипер, я перед каждым заданием принимаю противоядия против разрешенных средств самообороны внутреннего поражения.

– Это вредно!

– Вредно, зато иногда полезно. Не беспокойся о моем здоровье, я чищу кровь. Для этого есть лекарства.

У причала их догнал унмак со считывающим устройством для перевода безналичных средств.

– Только галаксар!

Они пренебрегли просьбой.

– И что потом?

– Они препроводили меня к себе. Омдрийцы отправились за тобой, а швотиец оберегал мое достоинство, пока не повернулся спиной. – Ченгуо потерла ладони. – Я одолжила у него парализатор и пошла спасать тебя. Я не стала вызывать охрану. Они слишком тесно взаимодействуют с галактической полицией. Вдруг ты в чем-то замешан.

– Не замешан…

– Тогда почему задержался? У тебя такие правила – задерживаться для поддержания собственной значимости?

– Разве Камл-Атдор не сообщил? Сухогруз сломался. Сначала чинили разгонные приводы. После короткого замыкания, ну, когда разгонные приводы уже починили, отлаживали подачу топлива, пока не выяснилось, что насосы выгорели.

Трап привел их к внешней двери шлюзовой камеры «Ранто». После шума космической станции тишина внутри сухогруза звенела.

– Лонсан, тебе повезло, тебя не перехватили по пути ко мне, – сказала Ченгуо. – Может, они хотели действовать скрытно, чтобы охранники не засекли. Вот тебя и не перехватили. Вообще бутабелам безразлично, кто и чем промышляет, лишь бы не убивали. Их заботит только выгода. Сами они обитают на отдельных уровнях и не пускают к себе посторонних.

Они прошли в рубку. Сев на свое место, Лонсан отпил остывшего кофейного напитка из одноразового стакана. Ченгуо заняла кресло второго пилота. Летное удостоверение оживило бортовой компьютер. «Ранто» получил отсчет до вылета.

– Сколько лет твоей посудине? – нарушила молчание Ченгуо.

– Достаточно, – скрипнул зубами Лонсан.

– Она не развалится?

– Хочешь принять средство от безвоздушного пространства? Ты ведь запаслась противоядиями на все случаи жизни?

– Почему ты вымещаешь злость на мне?

– Потому что ты красивая, а не землянка.

– Соскучился по женскому обществу? – Ченгуо попробовала кофейный напиток. – Какая гадость! Концентрат? – Она возвратила одноразовый стакан на место. – Я просто сопровождаю груз. Никаких межвидовых поползновений я не потерплю.

Силовое поле слабело, двигатели увеличивали тягу. Навигационная система космической станции вывела «Ранто» с причала. Лонсан начал приготовления к подпространственному прыжку.

– Давно работаешь на Камл-Атдора? – спросила Ченгуо.

– Пристегнись, – проворчал Лонсан. – Немного потрясет.

– Ты не ответил. – Ченгуо перетянула себя ремнями безопасности. – Давно работаешь на Камл-Атдора?

– Давно, только не часто. Какая конечная точка?

– Фласт.

«Ранто» под управлением навигационной системы единственного на Фласте космопорта снижался по дуге в пелену густых облаков. Лонсан вытащил из кармана пластиковые листы. Ченгуо изучила протянутые черно-белые отпечатки полуразрушенных строений на мрачных улицах.

– Довольно уныло.

– Где этот город? – спросил Лонсан.

Ченгуо пожала плечами.

– Сомневаюсь в его существовании.

– Я тоже. – Лонсан постучал пальцем по виску. – Он у меня здесь.

– Так ты считал свои?..

– Я ищу то, о чем не имею понятия, – проворчал Лонсан. – Разве не смешно? – Он забрал листы. – Когда я получил изображения, не сразу поверил. Я все забывал после пробуждения. Только на сердце оставалась тяжесть. Она заставляла вспоминать. А как я вспомню, если все забыл? С изображениями стало проще. Теперь я знаю.