Анатолий Мусатов - Аврелион

– Судя по твоему тону, ничего реально положительного в сложившейся ситуации в Берионе-два в районе Центрального рудника нет?

– Ты верно уловил. Но есть некоторый шанс выправить положение.

– Понятно. Я даже догадываюсь, какой.

Милинер Традецки выдержал паузу. Судя по ее длительности, он видимо общался с кем-то, находящимся рядом с ним. Магденборг терпеливо ждал. Наконец, раздался голос Традецки:

– То, что предлагают нам некоторые заинтересованные стороны, не может быть для нас приемлемым в любых других обстоятельствах. Но сейчас нам придется поступиться некоторыми выгодами.

– Значит, часть рудников Бериона-два придется уступить нашим непрошенным союзникам, так сказать, благодетелям? Хорошо, что не Китайскоазиатскому Консорциуму. – Магденборг предал тону голоса оттенок философского скепсиса. – Сразу же избавились от вороха проблем. И донорский материал сохранили бы и … Что ж, пожертвуем частью. И кто же на сей раз окажет нам услугу? Уж не Консорциум Североамериканских штатов?

–Ты прав, они самые. Платой за союзничество будет сорок девять процентов всех активов рудника. Плюс предоставление рабочей силы и современного оборудования.

Милинер Магденборг рассмеялся:

– Великолепно! Вся добыча скарана нашими силами на нашем оборудовании! А что же Китайскоазиатский консорциум? Не того же ли он добивается?

Не дав Традецки ответить, милинер язвительно добавил:

– Ах, да, наши союзнички милостиво разрешат подбирать объедки где-нибудь в заброшенных, давно выработанных углах рудников.

Традецки скучно-потухшим тоном речевого анализатора вяло возразил:

– Не совсем так, но… В общем, Совет Консорциума принял решение о внеочередном чрезвычайном заседании. Сегодня, в двадцать три ноль-ноль по эксмаркерному времени. Присутствие Глав Секвенций обязательно. Меня обязали известить тебя, как Верховного Правителя, об их решении.

Милинер Традецки, помолчав, добавил:

– Все, что от меня зависит, я делаю. Реальных благ тебе, милинер Магденборг.

Не дождавшись ответа, он отключил интерком. Глядя на сидевшего напротив Дитерсона. милинер думал: «Что ж, раз так все складывается, изменим позицию. В любом случае, какая бы не сложилась ситуация на Совете, прежде всего надо спасать резерв доноров. Потеря Центрального рудника Бериона-два не обрушит Аврелион. А продолжение этого затяжного конфликта только истощит донорские ресурсы всего Консорциума. Тогда нас любой возьмет голыми руками. Надо донести это до всех Правителей. Это главное…».

Снова сознание Пэра было выброшено из зрительного пространства. Тьма, с ее хаосом вспышек, цветовых пятен, сполохов и мгновенно появляющихся и исчезающих огненных росчерков зажала его своей беспредельной необъятностью. Но как бы тьма ни была необозрима и могущественна, она уже не произвела на Пэра первоначального состояния беспомощного ужаса. Оправившись от резкого перехода, он заставил себя отрешиться от действительности. Не теряя времени, Пэр погрузился в ментальность. Ему необходимо было спокойно и уравновешенно проанализировать ту информацию, которую удалось получить.

Пэр понял сразу же – выход из положения есть. Один прорыв из мрака виртуального заточения уже состоялся. Судя по фразе, которую он смог не только услышать, но и понять ее значение, такие ситуации могут повториться и в дальнейшем. Надо подготовиться к этим выходам, максимально используя возможные зацепки открывшихся обстоятельств.

Итак, что он видел? В том, что ему открылось, было мало знакомых образов и предметов. Пэр понял – то была воля богов Лакки. Ему дана высшая милость познать мир, где они царствуют и обитают. Для чего это им понадобилось, Пэр не вдавался в рассуждения. Достаточно было этой, явленной богами Лакки, милости. Им было угодно, чтобы он узнал о них сам, не из Молений и Высшего Знания, получаемых в Репетитории.

Сколько прошло времени с тех пор, когда Пэр был возвращен назад, он не знал. Для него это было и не так важно. Главное – необходимо было понять, почему с ним случились эти события. Он пытался вспомнить что-нибудь из предшествующего, что бы объяснило ему, как он оказался в таком положении. Его попытки ни к чему не привели. Все воспоминания были покрыты плотной завесой чьей-то чужой воли. В конце концов, Пэр оставил свои попытки. Придет время, и он вспомнит все. А сейчас нужно полностью сосредоточиться на поисках выхода из этой ситуации. Трудно было ухватиться за что-то понятное. Пэр с трудом вспоминал мельком увиденные очертания фигур, их облик и то, что было их окружением. Пожалуй, только их одеяния были похожи на одеяния жрецов в Храме Творения. Но и только. Остальное, – их лица, то, что было за ними, он никак не мог отождествить с людьми и знакомым миром. Две фигуры, стоявшие ближе всего к нему, походили на людей, Пэр понял сразу. Их рост, очертания, головы были такими же пропорциональными, что у него. Но Пэр никак не мог до конца определить ту разницу, которая не давала отнести этих существ к людям.