Кати Беяз - Летаргия

«Так, первым делом надо выяснить… Что я хотела выяснить?!»

Я забывала. Забывала откуда пришла, словно никогда не уходила.

«Что я спрашивала у Ларри? Или хотела спросить? Я, кажется, произносила слово город! Ну да, точно, мне же надо узнать, как называется этот город!»

Торопливо найдя в тумбочке ручку и блокнот, я написала на листке основные вещи, о которых мне стоило сегодня помнить.

«Я живу в России. Меня зовут Майя. Мне нужно узнать о Ларри как можно больше, чтоб найти его в своем мире, когда я проснусь».

Молниеносно схватив телефон, я принялась листать приложения в надежде найти поисковую систему гугл. Такого не оказалось, а мысль снова начала свой побег. В отчаянии я набрала первый номер, что попался на глаза, и это был телефон Лукаса.

Гудки продолжались целую вечность, когда, наконец, он истерично прошептал:

– Ты с ума сошла звонить мне домой?

– Лукас, в каком мы городе? В какой стране?

– Ты спятила?

– Возможно, но если ты мне не ответишь, следующий человек, которому я позвоню, будет твоя жена!

– Лионис!

– Это страна?

– Эмма, по тебе психушка плачет!

– Я знаю, – оборвала я, – так это страна такая?

– Это город! Страна – ДАФР…

– Что?

– Демократическая Англо-Франкская Республика… Это все, что ты хотела спросить в такую рань?

– Что вы обычно используете для поиска информации в интернете? Здесь интернет вообще есть? Спутники там, которые хранят информацию и передают ее тебе по первому же запросу… Сеть такая.

– Эмма, ты меня пугаешь. Разумеется! Есть море браузеров…

– Какой на моем телефоне? Как выглядит значок?

– Господи, да что с тобой, в конце концов?

– Амнезия. Частичная амнезия!

– Эмма, тебе нужен медицинский уход!

– Я в больнице, не беспокойся, – я замотала головой, стараясь вывести разговор в нужное мне русло.

– В какой, я приеду! – не растерялся Лукас.

– Скажу, если ответишь мне про браузер.

– Оранжевая комета – браузер Вильда.

Я тут же бросила трубку и снова зашла в приложения, что высветились на экране самого обычного андроида. Вильда обнаружилась сразу, и, нажав на оранжевую комету, я запросила показать карту мира. Алфавит, с которого я набирала, не был кириллицей, но он не вызывал во мне ни малейших сомнений в смысле слов и выражений, что печатали мои пальцы.

Появившаяся карта мира совсем не удивила. Океаны, моря и контуры материков виделись привычными и узнаваемыми. Однако абрисы многих стран казались другими. Англия, Германия и Франция объединились в огромное государство, господствующее в западной Европе, где собственно и находился Лионис. Всю Евразию заполнял огромный Союз Евро-Азиатский Стран СЕАС. По-видимому, Советский Союз не только не только не распался, но преобразовался во что-то новое и даже расширился, взяв под свое крыло Турцию и Финляндию.

«Как такое могло произойти? Когда и как повернулся ход истории?»

Я задала вопрос об объединении трех могущественных государств в западной Европе, на что Вильда ответила:

«Данный союз явился следствием перемирия столетней войны…»

Непостижимо, но в этом мире Франция не выиграла самую долгую в истории войну, а объявила перемирие, и поспособствовала этому Германия. Позже это ей откликнулось, и подобное решение повлияло на ход истории еще более значительным образом. Когда в Америке началась великая депрессия, англо-франкский союз поддержал немецкое финансирование, и нацистская партия не смогла окрепнуть до лидирующей.

– Люди этой Земли никогда не знали ужасы второй мировой войны… – почти беззвучно произнесла я.

Экран осветился входящим от Лукаса.

«Ну, что ему еще надо?»

– Алло?

– Эмма? Ответь мне, что с тобой? Только скажи куда, я сию же минуту приеду! Я брошу семью, обещаю…

– Лукас, успокойся, тебе нет больше надобности никого бросать. Я ушла от тебя и не вернусь.

– Ты звучишь по-другому, ты никогда так со мной не разговаривала!

Совершенно очевидно, Эмма отличалась от Майи не только профессией, но и характером.

«А может, даже и внешностью», – проскользнула мысль.

Я отключилась от бессмысленного разговора с бывшим любовником и подбежала к зеркалу. В нем все отразилось практически таким же. Правда, мой нос был чуточку острее, скулы слегка более выразительные, а от особенностей французского прононса оставались кокетливые ямочки на моих щеках. Также у Эммы незначительно был шире лоб, а глаза, благодаря длинным ресницам, приобрели приятную раскосость. Эмма была сестра-близняшка Майи и, как это часто бывает, имела совсем незначительные, но все же внешние отличия. Ее каштановые волосы по плечи преображала приятная волна, тогда как мои всегда были прямыми, словно дождь. Эмма была худее и подтянутей – что ж, работа хирурга в больнице и в моем мире сильно отличалась от мирных приемов психолога.