Михаил Тырин - Фантомная боль

- А ты что думал? В команде Гоблина оставлять нельзя - это однозначно. А отпускать - хоть в тюрьму, хоть куда, - еще хуже. К тому же неизвестно, что он там наболтал. Сергеев, может, только самую малость нам рассказал.

- Ладно, хватит обсуждать, - нетерпеливо оборвал Печеный. - Сколько ни обсуждайте, Гоблина нужно мочить, и нечего тут придумывать. Лучше обсудим, как это сделать.

Антон посмотрел на Печеного и понял причину его нетерпения. А точнее - вспомнил. Печеный был здесь единственным, для которого разрыв контракта означал самое.худшее, что можно придумать.

- Короче, так, - быстро заговорил Самурай. - Мочить тоже надо с умом. Судите сами: милиция находит его труп, начинаются заморочки, беготня, экспертиза... Исходная информация у них уже есть: ЭКОПОЛ, полковник Сергеев и так далее. Начинается возня вокруг ЭКОПОЛа, которой Сергеев как раз и не хочет. Потому что любая дурацкая случайность может вылиться в большой шухер.

- А если милиция не находит труп? - резонно возразил Печеный.

- Тогда заводится оперативно-розыскное дело, и начинается та же самая беготня, только искать будут скрывшегося преступника. И случайно пролетающий кирпич мы организовать тоже не можем. Малейший намек на насильственную смерть, и прокуратура не успокоится, пока все не будет проверено до последней ниточки. На этот счет можете мне, как бывшему менту, поверить. Гоблин им достаточно наговорил, чтобы они разглядели в несчастном случае преднамеренное убийство. Как только где-нибудь на дороге найдут его труп с разбитым черепом, вся его болтовня про ЭКОПОЛ предстанет в новом свете. А тщательно все устроить мы не сможем времени в обрез.

Антон никак не мог взять в толк: неужели они действительно обсуждают, как убить - не наказать, а убить! - человека, с которым вчера пили из одной бутылки. Он внимательно слушал Самурая, даже соглашался с его доводами, но при этом казалось, что он смотрит кино, где можно проникнуться выдуманными страстями, попереживать, а затем спокойно пойти ужинать.

Впрочем, он был не одинок в своих чувствах. В другом углу сидел Обжора, который все это время жил с Гоблином в одной комнате. Он изумленно переводил взгляд с Самурая на Печеного, и от его всегдашней невозмутимости не осталось и следа.

- Тогда Гоблину лучше всего умереть от старости, - усмехнулся Печеный, - и никаких подозрений не будет.

- Надо думать, - пожал плечами Самурай. - Должен быть какой-нибудь способ. Что-то вроде яда, который разлагается в крови...

- Ну и разговорчик у нас... - не выдержал Обжора.

- Яда такого у нас нет, - медленно проговорил Печеный, сосредоточенно глядя на свои сплетенные пальцы, - а вот способ есть.

- Есть? - с недоверием переспросил Самурай.

- Есть... Смерть от сердечной недостаточности нас устроит?

- Это как?

- А так. Никаких следов и повреждений не будет - гарантирую. При мне этот способ дважды испытывали, и оба раза получилось.

Самурай почему-то обернулся, будто боялся посторонних, потом, медленно пятясь, отошел к двери.

- Ну-ка, пойдем поговорим на улице.

Печеный с готовностью встал и шагнул за дверь. Сержант придвинулся к Антону.

- Ну вот... - растерянно сказал он.

Сержант не знал, что сейчас нужно или можно говорить, он хотел просто не оставаться в этот момент наедине с самим собой.

Антон украдкой посмотрел на Обжору. Тот сидел в неудобной позе, тупо глядя перед собой, и чуть шевелил губами, как будто что-то считал. И вдруг, поймав взгляд Антона, он тут же подобрался, сложил руки на животе и сказал неожиданно громким голосом:

- Да... Отчирикался Гоблин.

И от этих слов у Антона по коже пошли мурашки. Если раньше он воспринимал происходящее, как кино или игру, как неприятный, но обязательно обратимый процесс, то теперь громкий голос Обжоры вернул все в реальность. Стало отчетливо понятно - Гоблин действительно "отчирикался".

Самурай с Печеным отсутствовали довольно долго. Они вернулись какие-то взведенные и неестественно энергичные.

- Нужен еще один человек, - сказал Самурай. - Кто пойдет?

Это прозвучало так обыденно, будто требовалась пара рук для переноски дивана. И тем не менее Антон ощутил желание опустить глаза и втянуть голову в плечи. Но тогда бы он не увидел, что происходит вокруг. А это почему-то было очень важно...

Самурай скользнул взглядом по совершенно одеревеневшему Обжоре, потом перевел глаза на Сержанта.

- Я не пойду, - категорично заявил Сержант в ответ на оценивающий взгляд.

У Антона на такую категоричность не хватило духа. И когда немигающие глаза Самурая остановились напротив, он почувствовал себя ломким и вялым, как высохший лист.