Игорь Беляков - Пульс холода

– В яблочко! Мы с ним не очень ладили, особенно после его второй женитьбы. И при оглашении завещания я получил пренеприятный сюрприз – просят любить и жаловать Королеву Мэлиэн. Я при дворе – белая ворона, но эта обида совершенно не заслужена! – принц воздел руки к небу. – Я всегда был предан отцу!

– Вы боролись?

– Ропот поднялся сильный, часть влиятельных сановников настаивала на моей коронации вопреки завещанию. Правда, до открытого противостояния дело не дошло, благодаря… – Элар сжал кулаки. – Благодаря одному человеку…

– Власть сладка, – заметил гость. – Видеть, как люди подчиняются любому твоему решению, как начинают воплощаться самые смелые замыслы – это сладость бога. Главное – творить не для себя…

– Ты говоришь почти как отец! Жаль, он не смог убедить в этом жену – после её коронации началась настоящая вакханалия. Чтобы задобрить знать, все собираемые средства пускаются для исследований Жизни, а эта забава не из дешёвых! Мэлиэн распоряжается в городской казне, как в своём кармане, поправ все общинные традиции! И себя не забывает!

– Нехай рука того отсохнет, кто себя обделит?

– Да-да, в яблочко! – Элар только сейчас заметил, какая у собеседника располагающая улыбка.

– Знакомая картина, – протянул Игорь. – У кого же тогда просить помощи?

– Ну, разве что у Древних!

– У древних… – гость запнулся. – Мне нужно знать, где искать Предвестников!

«О Предвестниках ты знаешь, а где их искать – нет? Похоже, Дейри выдавала информацию строго дозированно. Что за игру ты вела, сестра?»

– Культ Древних хранит это знание, но никому другому оно недоступно. Без шансов!

– Тогда я хочу посмотреть на крепость Древних! – Игорь встал.

– Хорошо, пойдём на рекогносцировку! – принц улыбнулся и хлопнул в ладоши. – Принеси нам одежду для прогулки к Дальней! – приказал он Тимуру.

…

Редкие прохожие почти не обращали на них внимания, иногда кланяясь и получая ответное приветствие. В морозном утреннем воздухе пахло сном. Капризный осенний паводок превратил берег за Переправой в зыбкую трясину с многочисленными ручейками между островков грязного снега. Обустроенная набережная здесь заканчивалась, и добраться до пристани можно было только по деревянным мосткам, а кое-где и просто по брёвнам, под которыми от каждого шага весело хлюпала вода или чавкала зловонная жижа. Еле удержав равновесие на одной из скользких круглых деревяшек, Элар пожелал себе не забыть прислать людей, чтобы приделали поручни.

Дальняя пристань располагалась там, где от могучей Нефы ответвлялась первая протока. Держась за высокие перила, они смотрели на остров между тёмной гладью реки и бугристой шахматной доской полузатопленного берега. С пары километров крепостная стена казалась огромным девятым валом, так навсегда и застывшим после неимоверной бури. На сером фоне был еле заметен мост от бастионов на север, к твёрдому берегу за первой протокой. Посередине острова тянулся к облакам узкий жёлтый прямоугольник, увенчанный острым золотым шпилем, разрезающим налёгшее пасмурное небо.

– Это, пожалуй, единственное уцелевшее от Древних сооружение, – заметил Элар, закрываясь воротником от порыва свирепого холодного ветра с залива, пахнущего просоленными парусами и упущенной рыбой.

– Крепость, – поправил спутник. Взгляд его словно ощупывал панораму города, подолгу задерживаясь на мелких деталях. Элару подумалось, что так смотрят на ранее виденные места, пытаясь уловить различия. Мысли потекли в прошлое, к последнему визиту в храм Древних, затем к проклятым родственникам Симона.

«Как они могли пойти на заговор из-за побрякушек, подставив всех последователей Невесты! Пришлось взять расследование на себя. Всё правильно, бей своих. Результаты повальных обысков до сих пор стоят перед глазами – сам долго не мог поверить, а отец так и не поверил, дав разрешение на суд скрепя сердце. Это и стало причиной размолвки, а не моё предпочтение Невесте. Что бы ни говорили, отец всегда был равнодушен к борьбе Домов. Но слеп к людям, и считал, что это для него лучше. А ведь от одного порченого яблока целый воз загнивает! Заговор мы разгромили, но заразу выкорчевали не полностью. Как ловко тогда Симон отстранился от своей родни, выказывая преданность трону! С какой тщательностью выписывал на лице негодование и сочувствие! Но злобу затаил. И эти тоже!» – взгляд Элара устремился на шпили.

«Правы Древние: люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества. Поэтому первое в списке дел после коронации – разгром партии любителей барахла!»