Я продолжал просматривать технические параметры корабля и убеждался в штатном его состоянии. Ценный минерал, который мы везли на Землю из созвездия Лиры, был в порядке. Если бы не отсутствие Ильи, разбитый и запачканный кровью скафандр, всё было бы в норме. Я так и не получил ни единого ответа на свои вопросы и на главный из них – что произошло?
Поднявшись с кресла, я не находил себе места. Моя тревожность нарастала с каждой минутой. Я чувствовал, что устал, но спать не хотел. Меня мучило и мучило полное отсутствие понимания произошедшего. Я метался по блоку между креслами, словно лев в клетке. Именно так, я был в клетке своей памяти, осознание этого ввергало меня в беспомощную злобу на самого себя. Потеря друга усиливало эту мою злость. Меня мелко затрясло, что мне было ново. Я весьма волевой космонавт, много раз побывавший на краю гибели, всегда прекрасно помнивший произошедшие события. Но эта ситуация выводила меня из равновесия, у меня начался мандраж, что со мной никогда не происходило раньше.
Вернувшись к пульту управления, я стал восстанавливать траекторию полёта корабля, чтобы попытаться понять, откуда мог стартовать корабль, и где я мог набрать столько коричневой грязи вперемешку с кровью своего друга. Сейчас я уже не сомневался, что кровь была именно Ильи. Мои руки тряслись сами по себе, и я никак не мог их унять.
Оказалось, траектория полёта корабля исходит из звёздной системы 61 Лебедя, от одной из необитаемых планет, примерно в восемь раз тяжелее Земли.
– Так вот, куда нас занесло, – понял я, – и вот откуда эта чудная боль в суставах.
Я всё никак не мог понять, почему у меня в теле было ощущение, будто я таскал дикие тяжести. Эта совсем не крошечная планета была спутником гигантской планеты в двенадцать масс Юпитера, вращающаяся вокруг 61 Лебедя, в каких-то одиннадцати с небольшим световых годах от Солнца. Если бы не этот чёртов метеорит, то мы бы уже были дома, а теперь корабль снова начинал разгоняться, сжимая пространство перед собой и расширяя его за собой.
Бортовой навигатор показал мне, как изменилась траектория полёта корабля после попадания метеорита. Корабль стало закручивать в сторону и через несколько секунд мы бы врезались в тот самый спутник. Я отчётливо вспомнил, что мы с Ильёй кинулись к пульту управления, после срабатывания тревоги, быстро оценили ситуацию и поняли, что корабль несёт на какое-то небесное тело.
– Лёха, – сказал тогда Илья, – нам не уйти от столкновения, отключаем пространственный движитель и включаем тормозные двигатели! Прямо сейчас!
– Конечно! – я коротко ответил, и посадочная перегрузка вдавила нас в кресла.
Через несколько минут корабль стоял на грунте, а мы ощущали чудовищное притяжение. Гравитометр показывал восемь G. Это был кошмар для нас и наших тел.
Я сейчас вдруг внезапно вспомнил это и так обрадовался, что дальше вспомню всё. Но не тут-то было. Мои воспоминания мутнели. Пошли обрывки, ошмётки памяти.
– Лёха, – из памяти выплыл голос Ильи, – мы долго здесь не протянем, надо выходить наружу, постараться определить и починить неисправность.
Память вытащила следующий обрывочный эпизод, как мы с Ильёй в скафандрах стоим снаружи корабля и смотрим на повреждение регулятора расширителя пространства. Поломка была плёвая, крошечный метеорит на невообразимой скорости перешиб болт крепления регулятора, и тот просто отогнулся в сторону. Делов-то, взять лом, поправить на место регулятор и поставить новый болт.
И всё! Сколько я не силился вспомнить дальнейшие события, натыкался только на мутную тёмную мглу в своей памяти. Полный провал! Амнезия! Я снова и снова прокручивал все эпизоды в памяти, надеясь, что продвинусь дальше, но всё было тщетно.
Я заставил себя успокоиться, сел в кресло и закрыл глаза. Мне надо было спокойно, отвлёкшись, подумать о чём-то другом. И тут я вспомнил доктора Ли, непроизвольно улыбнувшись. Забавно, но с гибелью Ильи я стал свободен от своего прежнего обещания. Эта милая изящная китаяночка работала психологом в Управлении Дальних Космических Экспедиций. Мы с Ильёй оба сначала положили на неё глаз, но узнав об этом, сразу применили свою давнюю клятву, по которой обещали друг другу не завоёвывать одних и тех же девчонок. С доктором Ли по долгу службы мы встречались регулярно до и после полётов, но я и Илья свято соблюдали свою клятву. Наша дружба была дороже.
Теперь же я вспомнил эту красивую, хрупкую на вид восточную женщину с очаровательным акцентом и осознал, ощутил, что она мне безумно нравится. Сейчас путь к её сердцу для меня был свободен. Я давал волю своим чувствам, своим желаниям. Однако вдруг мне стало совестно, это было, словно нечестно по отношению к моему другу. Я опять затосковал по Илье, но в то же время моя жизнь продолжалась уже без него, и я мог не оглядываться на былые договорённости с ним. Тем не менее, мысли о докторе Ли точили меня изнутри, будто я предаю память друга.
Читать дальше