Владимир Немцов - Осколок солнца. Повесть

— Слыхали про «Дом моделей», где девочки получают зарплату, знаете, за что? Разные платья демонстрируют. Переодеваются каждые десять минут. Вот это жизнь!

Лиде было противно его слушать, обидно за себя и за девушек, которые все это могут принять за чистую монету, и ей вдруг захотелось поговорить с ними, доказать пустоту и ограниченность Кучинского.

Вот Жорка побежал в здание, должно быть, за новыми пластинками. Нюра и Маша остались одни. Лида поспешно спустилась к ним и для завязки разговора попросила маникюрные ножницы — ноготь сломался. Девушки смотрели на нее и удивлялись: как это такая симпатичная, красивая не следит за собой — ходит в каком-то темном, старушечьем платье; низкие каблуки, волосы не завиты, губы не крашены. Вообще странная.

Завязался разговор сначала о мелочах, потом о работе, и в первые же пятнадцать минут Лида знала почти все о своих новых знакомых.

Худенькую невысокую девушку, у которой по-детски неопределенное печальное лицо (хотя она и старалась веселиться), звали Нюрой Мингалевой. Она говорила, что жила до войны под Сталинградом.

— Так вы сталинградка? — спросила Лида.

— Нет, камышинка.

И Лиде подумалось, что действительно Нюра словно камышинка — тоненькая, стройная, подует ветер, и она наклонится низко-низко, до земли.

Никого не осталось у Нюры, кроме тетки, у которой она жила в маленьком районном городке. Сначала училась в ремесленном, потом бросила и по чьему-то совету пошла на «чистую работу» — поступила нарядчицей в строительную контору. Ничего ее видела, сидела в комнатушке где-то на отлете, все равно, что здесь, в пустыне. Там же в конторе работала счетоводом и черноглазая Маша. Вместе отправились на курсы электриков, поучились немножко и оказались здесь, на испытательной станции. Думали, что с людьми интересными встретятся. Большой коллектив, весело. Нет, опять одни. Что поделаешь? Зарплата хорошая, можно и в пустыне работать, только от тоски деваться некуда.

— Но ведь здесь очень много книг, — заметила Лида. — Я так обрадовалась…

Нюра потупила глаза, а Маша призналась чистосердечно:

— Не приучены мы. Там было некогда: придешь с работы — погулять хочется, а здесь без привычки не читается…

Никто по-дружески не предостерег девушек, что в мелких заботах о модных платьях и вычурных прическах, в каждодневных танцах и пошлой болтовне Кучинских гибнут и большие мечты и благородные стремления.

Даже близкой подруге трудно сказать, что она безвкусно и кричаще одета — кровное оскорбление! А Лида отчитывала почти незнакомых девиц — и за одинаковые платья, и за брошки, и за аляповатые клипсы, и за мертвые волосы, и за синие ресницы — за весь этот стандартный комплекс глупейшей мещанской моды. Лида знала, что именно эти нелепые мелочи приведут ее к разговору о Кучинском. А это главное.

Кучинский несколько раз появлялся в дверях общежития, но боялся даже приблизиться к девушкам, так как с ними была Михайличенко. Вадим удивился, что девушки настолько были увлечены разговором с Лидой, что не обратили никакого внимания на Жорку.

Прищелкивая подошвами на зеркальной танцплощадке и напевая, Кучинский ждал, что его окликнут. Но девчонки смотрели как будто сквозь него. А тут еще паршивец Димка подсматривает. Рад, наверное. Жорка хотел бы показать девушкам фокус с фалангой — пусть вдоволь посмеются, но опять вспомнил о злой аспирантке…

Просматривая газеты, Вадим никак не мог сосредоточиться. При первом разговоре с Курбатовым он вел себя ужасно глупо. Неужели нельзя разорвать цепь случайных недомолвок? Обидно за человека, если он не умеет отличать правду от лжи. И это Курбатов, покоривший Вадима дерзкой мечтой! Лишь однажды Багрецову посчастливилось встретиться с таким же человеком. Это был профессор Набатников. Силой атома он ворочал горы. Открытие Курбатова не меньшей значимости. И талант его не меньше. Но Набатников умел распознавать людей, а Курбатов, видимо, не обладал этим даром.

Поднявшись в беседку, Лида потащила Вадима за рукав знакомиться с девушками. Бабкин предусмотрительно закрылся газетой.

— Идемте скорее, — сбегая по ступенькам, говорила Лида, — а то опять Кучинский привяжется.

Трудно было состязаться с Жоркой. Он мнит себя «душой общества» и нередко достигает успеха. Девушки смеются, время летит незаметно. Чего же еще желать?

Официальное знакомство состоялось. Лида убежала к Бабкину, а Вадим, беспокойно оглядываясь, не идет ли Жорка, придумывал тему для легкой болтовни. О чем же с ними говорить?