Йэн Уотсон - В Верхнем меловом периоде с Летним пламенем

- Ваша правда, - согласился Крей. - Сгубили линию. Поезд лег на нее всем весом, а под шпалами никакого основания. Песок да пустоты...

- Можно ехать самым малым.

- Нельзя. Состав сойдет с рельсов. Анита задумалась, но ненадолго.

- А зачем нам, собственно, валандаться со всеми вами? Ну-ка, скажите мне, Бернард, скажите... Я тоже немного подумал.

- Потому что мы люди, равные вам. Мое заявление вызвало среди террористов горькие смешки.

- Что, по-вашему, побудило нас пойти на крайний шаг? Какую гуманность, какое равенство мы испытывали в своей стране?

- Да, конечно, у вас есть оружие, - сказал Джонс, - но можете ли вы прицелиться достаточно уверенно, чтобы уложить крупного зверя?

- А мы прихватим вас с собой. Вы же хотите спасти собственную шкуру, верно? Что касается двухсот человек, так ведь каждый из них нас ненавидит... Она притронулась к своему шраму. - Нас перебьют по одному. Разве не так, Санжи? - Один из конвойных, Санжи, кивнул в знак согласия. - Бернарда возьмем тоже, чтобы развлекал нас рассказами. Пусть поведает нам про "Летнее пламя". А мы раздобудем ему трицератопса на бифштексы...

Я припомнил виденного мельком горгозавра. Можно ли остановить такого монстра из пистолета и даже из винтовки? Ах да, террористы запаслись еще и взрывчаткой. Но зачем Аните вздумалось пригласить меня в группу? Только потому, что я был с ней вежлив на платформе, а затем в поезде? Или мне отводится роль придворного шута?

- Если не возражаете, - произнес Джонс; - я предпочел бы остаться с заложниками. Поскольку вы не желаете брать на себя ответственность за их судьбу, им нужен кто-то, кто может помочь хотя бы советом. Это было ошибкой.

- И сплотить их в боеспособную армию? Нет уж, капитан Джонс, вы, безусловно, пойдете с нами. Санжи, передай Абдулле, чтобы упаковал взрывчатку, предварительно вынув взрыватели. Мистер, Келли понесет ее на себе. Передай также, что мы направимся на север.

- Эй, а со мной что будет? - подал голос Крей.

- Вы шкипер. Значит, вам и командовать пассажирами.

- Они меня не послушают. Захотят остаться в вагонах.

- Ну и пусть. Пусть сидят и ждут, сколько им заблагорассудится. Только не вздумайте вести их на север, мистер Крей. Увидим толпу - "добро пожаловать" от нас не услышите...

Я плелся в двухстах ярдах позади группы, как и положено тому, кто несет взрывчатку на солнцепеке. Анита не подпускала меня ближе, но и покрикивала, если я совсем уж отставал. Лямки мешка впивались в плечи, увесистый груз молотил по спине. И все равно это было лучше, чем если бы меня заставили тащить такой вес в руках. Я пошатывался, оскальзываясь на песчаном грунте. В первые же два часа пути на север здешнее летнее пламя прожарило меня насквозь. Чем спотыкаться по шпалам, мы предпочли идти параллельно насыпи, но чуть поодаль. По крайней мере, ни жажда, ни голод меня больше не мучили. Перед выходом Джонсу и мне дали по благословенной бутылочке кока-колы и по банке консервированных бобов. А потом была еще остановка, когда мы вновь промочили горло и закусили шоколадными бисквитами.

На Джонса тоже взвалили заплечный мешок, но наручников с него не сняли. Он шел с основной группой, в которой я по-прежнему почти никого не знал. Только Санжи, Раджита, Индиру и Абдуллу. Ну и Аниту, конечно. Считая ее и Индиру, в составе группы оказалось четыре женщины - четыре из двадцати двух. Поскольку я плелся так далеко позади, все, кроме пяти, оставались для меня безымянными. Интересно, что творится сейчас в оставленном нами поезде? Удалось ли Крею как-то поладить с двумя сотнями изголодавшихся, измученных жаждой пассажиров, у которых, в сущности, не осталось шансов на спасение? Попытаются ли они двинуться на юг или предпочтут сидеть, не трогаясь с места? Горькая, жестокая судьба.

Стремительно мелькнувшая тень заставила меня поднять залитые соленым потом глаза. Птерозавр размером с орла-стервятника плыл над головой на кожистых крыльях, высматривая падаль. Увы ему, данная конкретная падаль еще шевелится. Впрочем, возле состава недостатка в трупах не будет, и совсем скоро...

Растительность становилась гуще, пышнее. Перелески, цветы, травы. Собирались дождевые облака. Для полного счастья не хватало только, чтобы разверзлись хляби небесные. Мне показалось, что я узнаю тополиную рощу, где укрывался горгозавр; а вот и уткоклюв, вращающий своим гребнем-флюгером.

Поминутно чудилось, что вдалеке слышен слабый гул поезда.

И тут откуда ни возьмись, в небе возникли два серых вертолета и зависли над полотном один позади другого. Тишина взорвалась надсадным грохотом двигателей, гулким свистом лопастей. Под фюзеляжами торчали орудийные установки, да еще и скорострельные мини-пушки под обрубками крыльев. Вертолеты устремились к группе террористов, накрыв их огнем. К небу взметнулись фонтаны песка и грязи. Все это заняло самое большее десять секунд.