Анатолий Мухин - Неоновый рай

В своём почтенном возрасте Арагуйо считал себя везунчиком. Он никогда не бедствовал, как, например, весь Роккерс-Вэллей после кризиса. Богачом его тоже назвать было нельзя, однако остатков после выплат всех задолженностей хватало на несколько пакетов «Бурёнки» и парочку сочных стейков из соевого мяса с незамысловатым гарниром. Сворачивая на Терренс-авеню, он поймал себя на мысли, что не ел настоящего мяса более пятнадцати лет. Как и никто не ел. Хотя, может, парни в правительстве и балуют себя стейками из синтетического мяса, но так чтобы поесть настоящей говядины… Хотя кто знает?

Шаг за шагом его старые «крикерсы» со стёртыми задниками шуршали по бетонным плитам Карстона. Дорогу до его лачуги во Фрисконсе молодые ноги (или хорошие биоимпланты) осилили бы минут за двадцать, но старик Арагуйо преодолевал сей путь за гораздо большее время в силу и возраста, и финансового положения. Однако ему нравился этот путь. Каждый день ранним утром он видел, как Нью-Роуз ещё спит. Только редкие машины службы доставки «Малкольм Индастриз» нарушали тишину, торопясь привезти кафешкам продукты, которые там отмоют, переупакуют и будут предлагать жителям Карстона как уникальный товар. Каждый вечер он смотрел на неоновые вывески города, которых было несчётное множество, и только назойливая реклама «Другой жизни» разрушала эту идиллию разноцветного рая.

Повезло Арагуйо, как он считал, и с расположением его дома. Старик жил на последнем этаже в четырёхэтажном доме, построенном ещё до эры Техногенезиса. Дом находился на границе четырёх районов, но числился всё-таки за Фрисконсом. «Фрисконс – район работяг», – так говорят старожилы, и, конечно, старик Арагуйо был работягой.

С того самого дня, когда малышу Араги было четыре года, он помнит запах свежеиспечённых панкейков, который навсегда впитался в обои маленькой кухни. Его мама – высокая красивая темнокожая женщина – готовила их с особым изыском, рассказывая пяти своим сыновьям, что панкейки такие вкусные благодаря секретному ингредиенту – любви. С того самого дня малыш Араги знал, что, чтобы заработать на такой королевский завтрак, его мама впахивала в две смены в отделе доставки «Малкольм Индастриз», в то время как его папаша заливался на диване в небольшой гостиной дешёвым пойлом, дабы убить горечь от отсутствия работы для настоящего мужчины. Старику казалось забавным, что спустя столько лет он частенько находит себя на этом самом диване со стаканом самогона, купленного у миссис Хитроу за 3,99 криптодоллара литр.

Спустя минут сорок старик Арагуйо вошёл в подъезд дома на пересечении четырёх кварталов. Наличие рядом Карстона избавило этот дом от шпаны, что давало его жителям призрачное ощущение спокойствия и безопасности. Лампочка так и мигала, как вчера и позавчера, хотя Арагуйо сообщил об этом лендлорду, но, видимо, у толстяка нашлись дела поважней – например, пускать слюну, будучи онлайн в «Другой жизни». Чёртова «Другая жизнь»! Каждый второй житель города прячется туда от бытовых проблем, часто забывая, что вокруг них целый мир. Но это им уже не нужно. Зачем мучиться, приглашать девушку на свидание, выбирать наряд и покупать пластиковые тюльпаны за 9,99 криптодоллара, когда можно просто нацепить несколько датчиков, надеть визор и получить всё что угодно? Воплотить самую грязную фантазию. Стать самым известным человеком в мире. Пусть и в выдуманном.

Старик сморщился от этих мыслей. В его времена, чтобы просто положить руку на талию его несравненной Жаннин, он два с половиной месяца ходил с ней в кино и угощал опиумными леденцами. Они обедали в «1984», ужинали в «Бразилиане», и только когда они вместе пошли на праздник весны на главной площади Фрисконса, он осмелился приобнять её в танце. Как же она была прекрасна, его несравненная Жаннин! И как сильно ему не хватает её и по сей день.

Зайдя в лифт, старик посмотрел на своё отражение в замутнённом зеркале. Холодная синяя неоновая лампа делала его морщины угрожающими, а блики на поверхности золотого глаза придавали первобытной воинственности. Той, которая забыта сейчас. Имплант продолжал ныть, но Арагуйо старался не обращать на это внимание. Он свыкся с этой ноющей, тупой болью, как свыкся с болью от отсутствия Жаннин и двух своих сыновей.

Двери открылись, и по тусклому коридору он дошёл до квартиры 426В. Приложил тыльную сторону биомеханической кисти к небольшому датчику. Не сработало. Ещё раз. Снова провал. Арагуйо безнадёжно вздохнул и попробовал ещё раз. Дверь открылась. Сразу к его ноге что-то прилипло и заурчало.