Юрий Кривенцев - Враг. Сборник фантастических рассказов

Создательница рыщет взглядом по сторонам, и…

Да, ее ждали, однозначно.

Нечто черное, клубящееся, аморфное выползает из-за крепостной башни и не медля движется к ней. Девушка мысленно приказывает монстру развеяться в прах. Бесполезно! Надо же… Впервые она встречает в мире сновидений что-то, неподвластное ее воле.

Эйлао содрогается, чувствуя холодный ментальный взгляд врага, смотрящего на нее, как на жалкую букашку. Сновидица вдруг понимает, что геноцид беруан, совершенный час назад, был лишь прелюдией, истинная же цель этого чудовища – она. Сладкий сон неожиданно превращается в кошмар.

Тварь приближается к хозяйке разрушенного мира, и вдруг резко выдыхает облачко белесого зловонного газа. Она нечаянно вдыхает эту мерзость и тут же заходится в судорожном кашле.

Бежать!

Охваченный паникой разум девочки делает рывок и выныривает из вселенной грез.

3.

– Ух-х! – Юлька вскакивает с постели, будто подброшенная электрическим разрядом, начисто забыв о своем дефекте. Непослушные ноги подгибаются, и она падает на пол. Во рту сухо, сердце рвется из груди, кожа покрыта мурашками и холодным потом.

Медленно приходя в себя, она с трудом забирается в коляску и озирается по сторонам. За незашторенным окном тишина, от былой бури и следа не осталось, только полная луна хитро щерится из-за волглой облачной завесы.

Темно, страшно…

Девчонка глубоко вздыхает и, слегка успокоившись, поднимает скинутое на пол одеяло. Выключатель рядом. Сухой щелчок, и спальня озаряется светом, окончательно прогоняющим следы морока.

На электронном табло комнатных часов 4:34. О сне и речи быть не может, а до прихода родительницы больше четырех часов.

Чем заняться?

Пить хочется.

Юля катит на кухню, и вдруг ее сознание чувствует нечто чужеродное, словно мелкого паразита, засевшего в голове. Подозрение в присутствии постороннего стремительно переходит в уверенность. Да, так и есть. Более того, она почти уверена, что это та самая пакость, которую она встретила во сне пять минут назад. Его психозапах, его ментальный отпечаток, такого ни с чем не спутаешь.

В мозгу несчастной поселился враг, точнее – его сознание, бесплотное, злое, безжалостное. Оно растет, ширится, заполняя все ее естество, как собственное жилище, довлея, повелевая, подчиняя себе.

Гость не дает ей времени, чтобы опомниться. Тут же слышится приказ: «выпей воды».

Ей уже не хочется этого, разум не желает подчиняться, но сопротивление бесполезно. Утолив жажду, девушка тихо всхлипывает, останавливая растерянный взгляд на початой пачке пищевой соды на столе, и вдруг слышит новую команду: «съешь это».

– Что?!

– «Съешь это».

Только в этот момент Юлька осознает, в какую передрягу влипла. Она не в силах противостоять тому чудовищу, что овладело ее сознанием. Давясь слезами, бедняга с трудом пытается проглотить сухой порошок, справившись с этим, тут же припадает губами к крану с водой.

Эта ночь была самой ужасной в жизни больного ребенка. Бестелесный мучитель в голове властвовал безраздельно, упиваясь своим превосходством, вседозволенность превращала его в натурального садиста. Постепенно он повышал жесткость своих заданий, делал их все более болезненными. Несчастная уже не понимала, что делает, погрузив сознание в спасительный ступор. Часы жестоких унижений, пыток, слились для нее в одно кошмарное мгновение.

Когда, наконец, в дверном замке звякнул ключ, она, понуждаемая извне, делала шестую кровавую насечку на коже своего предплечья столовым ножом.

– Не спишь, милая?

Голос матери прозвучал, как спасительный глас ангела-хранителя.

Юлька торопливо одернула рукав, скрывая свежие раны, резко выдохнула, загоняя ужас внутрь («только бы она не заметила») и тихо пискнула:

– Привет, мам.

– А что это ты за нож взялась?

– Да… знаешь… – она отвела затравленный взгляд, – думаю вот, чего бы на завтрак…

И тут глаза опускаются на сверкающий клинок, зажатый в правой руке, и опять ненавистный шепот в голове: «Она мешает нам. Воткни ей это в живот».

В мозгу девушки, будто молния взорвалась. Все, что накопилось в подсознании за бесконечную ночь истязаний, вдруг хлынуло жаркой волной на зарвавшегося тирана: «Нет!!! Да пошел ты!».

Удивительно, но враг замолк, отступил, хотя она продолжала чувствовать слабое его присутствие. Задохнувшись от торжества, Юлька бросила: «И не высовывайся больше… Порву!».

– Да тебя трясет, солнышко, – мать приблизилась и положила мягкую ладонь на лоб ребенка. – Жара нет. Что случилось?