Михаил Савеличев - Проба на излом

– Воображение? – предполагаю.

– Печень, – серьезно сказал Хват. – Нам нужна их печенка, которой они ощущают общественный запрос. И если после книг о счастливом коммунистическом будущем они вдруг сочиняют махровую лемовщину-кафкианство, для нас это сигнал. Тревожный звонок. В обществе происходит нечто нехорошее, нужны неотложные меры. Заворачивать гайки. Или спускать пары.

– Птички в клетке, – Кондратий посмотрел вопросительно. Поясняю: – Шахтеры использовали птиц для определения скопления метана. Который мог рвануть и уничтожить всю шахту. А птицы его хорошо чувствуют.

– Птички в клетке, – повторил Хват, хмыкнул, хрустнул огурцом.

– И сколько мы должны будем все это скрывать?

– Не понимаю, – Кондратий закурил. – О чем ты?

Смотрел в окно на кольцо Мира, по которому движется переполненный автобус.

– Вот это. Наши литерные города. Группу советских войск на Хоккайдо. Полет на Марс. Или про Марс уже знают?

Кондратий хмыкнул, стряхнул пепел в блюдце.

– Для этого все и делалось. Чтобы до поры до времени никто ничего не знал. И не догадывался. И даже в сборнике Фантастика-1967 не прочитал. Корабль с непроницаемыми переборками. Помнишь?

Как не помнить. Эту байку даже Иванне рассказывал.

– Ты ведь понимаешь – иначе не получится. Модельные расчеты…

– К черту расчеты! – Хлопаю ладонью по столу. – Люди – вот в чем вопрос. Выдержат они такую нагрузку? Все эти годы нехватки, нищеты, когда капиталистические страны будут обходить нас по производству жратвы, тряпок, приемников, телевизоров? Ведь они когда-то спросят – а чего ради?! Ради чего Советская власть, если я, рабочий бригады коммунистического труда, живу в десятки раз хуже рабочего, из которого пьет соки его капиталистический хозяйчик? А ведь они спросят. Обязательно. И что мы им ответим? Предъявим? ОГАС? Полет на Марс?

– Должны выдержать. К восьмидесятому году будем жить при коммунизме, не забыл?

– Да-да, слышал. Только…

– Эксперименты Мао нам не по плечу. Большие прыжки и культурные революции – вот цена отказа от базовой модели построения коммунизма. Но Китай склонен к опасным социальным экспериментам. Не удивлюсь, если через десяток лет они выберут другую крайность – какой-нибудь капитализм с национальной спецификой и под руководством коммунистов. Лучше держаться от них подальше и подольше.

– А если не успеем? Двенадцать – пятнадцать лет – всего ничего. Что тогда?

– Успеем, – сказал Кондратий. – Обязательно успеем. К тому же… Чем черт не шутит? Этих ваших детей не стоит сбрасывать со счетов. Смогли поставить себе на службу атомную энергию, построить Братскую ГЭС. Так неужто с детьми не справимся?

– Иногда мне снится кошмар, что нет, – говорю. – И они не дети, далеко не дети. Они – пули. Пули будущего.

– Как ты сказал? – переспросил Хват.

– Пули, отлитые будущим, чтобы воевать с настоящим.

– Чересчур красиво формулируешь, – покачал головой старый товарищ. – Что мои разведчики будущего. Пуля из будущего для разведчиков будущего – самое то. Я вообще думаю, что никаких братьев нет… это один и тот же человек, только из двух разных будущих… Они тут давеча такое насочиняли… когда завершат, пришлю экземплярчик для прочтения. Ну и что?

– Ты ведь знаешь, по всем нашим разработкам спецконтингент проходит как «дети патронажа». Дурацкое название, французщиной отдает. Я так и не смог докопаться, кому первому оно пришло в голову. Не по-нашему, не по-простому – спецдети, хотя бы.

– Спецдети, – Кондратий словно на вкус попробовал словечко. – Хреново, доложу тебе, звучит. У вас в Спецкомитете все с приставкой спец-. Даже борщ в столовой, наверное. А дети патронажа… свежо.

– Свежо должно быть летним утром. Ну, да не суть. Патронаж – патронташ. Понимаешь? Вот это меня и зацепило, что ли. Эти дети, на самом деле, – пули. Мы их можем разглядывать, можем разобрать, порох высыпать и поджечь. Можем по капсюлю долбануть. Но вот оружия, обоймы, в которую можем их зарядить, у нас нет. У будущего – и оружие, и обойма. И дети в эту обойму снаряжены, один к одному, один к одному, один к одном, – приговариваю и отстукиваю по столу. – И оружие это, пистолет – к виску нашему приставлен. Мы еще трепыхаемся, кропчемся, что-то доказать силимся, а пистолет-то – вот, у виска. И будущее его в любое мгновение применить может.

– Тебе книжки писать, – покачал головой Кондратий. – Научно-фантастические. А лучше кота завести, чтоб живая душа в квартире.