Юрий Блинов - Дверь в детство (СИ)

Проклиная себя за то, что сейчас, в этот самый момент ему следовало поступить точно так же, как и тогда, чтобы соблюсти режим максимальной секретности, Егор не выдержал и даже остановился посреди дороги. Вместо того, чтобы следовать строгой инструкции, он решил: «Да пропади оно всё пропадом, не могу я этого сделать! У меня просто не хватит на это сил!»

Немного подумав, Егор решился на ещё один совершенно безумный шаг, который мог грозить ему самыми печальными последствиями.

— Знаешь, — сказал он вдруг, улыбнувшись и посмотрев на Лену совсем не так, как того требовала ситуация. — А, действительно, куда нам торопиться. Ты ведь не спешишь домой?

— Нет, конечно, — улыбнулась в ответ девушка, так же, как и Егор, перестав вдруг шагать.

— Тогда давай вместе сходим в сквер. Просто погуляем.

— Ты… — Лена, казалось, даже вначале не поверила своим ушам. — Хочешь, чтобы мы погуляли вместе в сквере? Вот так, просто?

— А что тут такого, — Егор вдруг подошел ближе и аккуратно взял девушку под локоть и украдкой посмотрел по сторонам.

Он неплохо помнил те времена, когда каждый раз старался избегать каких-либо ухаживаний в отношении Ленки. Ведь по его глубокому убеждению та была настолько близким другом, каким только может быть самый настоящий дворовый и школьный товарищ – тот, с кем они выросли, играя во все без исключения детские игры. Это только потом, несколько месяцев спустя, когда Егор вдруг узнает, что Лене с родителями предстоит уехать на Дальний Восток, он неожиданно для самого себя с горечью и ужасом оценит катастрофичность такого факта. А ещё он внезапно поймёт, что потерял самую близкую и… самую любимую – да, именно любимую – девушку на свете…

Еще до того, как они окончательно покинули двор школы, несколько хихикающих парней и девчонок, глядя на то, как Егор под руку с Леной направляются к ближайшему скверу, бросили им вслед по паре фраз, общий смысл которых сводился к известным всем дразнилкам про «тили-тили тесто…»

Однако теперь, в отличие от прошлого раза, Егору вовсе не было неловко. На этот раз он шел уверенной ровной походкой, и ему было ровным счетом наплевать на то, что думают о нём теперь уже бывшие одноклассники.

Всю дорогу до сквера, пока они с Леной медленно двигались вдоль малолюдного тротуара, Егор почти явственно и остро ощущал, что идущая рядом с ним девушка испытывала в эти минуты почти всеобъемлющее и безграничное ликование. Чувство прежней, и, казалось бы, безвозвратно позабытой симпатии, вдруг обволокло Егора с головы до самых ног, вернув те, прежние восторженные ощущения, словно за плечами у него не было более сорока лет жизни, не было… семьи.

Таня и Поля. Нет, он ни на минуту не забыл о них. Ведь сюда, на это сложное и ответственное задание он отправился исключительно ради того, чтобы получить слабый шанс вновь увидеться с ними. И в том не было вины Егора, что по стечению обстоятельств он вновь повстречался со своим прошлым, и это прошлое вдруг оказалось таким мучительным и трогательным для его давно, казалось бы, угасших воспоминаний.

Ещё он понимал, что никоим образом не должен будет разбивать сердце той, которая прогуливалась сейчас рядом с ним, той, которая сейчас бережно и немного неумело держалась за его руку.

«Пускай, — думал Егор. — Время этой реальности отсчитывает свои последние часы и минуты. И, возможно, прямо сейчас на мой след уже вышли те, кто вскоре поймают и скрутят меня в бараний рог, попутно отобрав не только возможность вернуться назад, но и уничтожив весь мной ранее обжитой и знакомый мир. Пусть тогда будет, как будет, но поступать сейчас так, чтобы потом в моей душе каким-то непостижимым образом смог бы остаться такой нехороший след, мне просто нельзя. Никак нельзя».

Того, что произошло много лет назад, когда он так неосторожно и почти грубо поступил со своей подругой юности, Егор до сих пор не мог себе простить. Поэтому и сейчас он не имел права заставлять во второй раз страдать из-за своей собственной глупости близкого когда-то для него человека. Ему было немного боязно снова менять историю, но ситуация, похоже, вновь была безвыходной

— Давай присядем, — вдруг предложила Лена, когда они в пятый или шестой раз проходили мимо огромного круглого фонтана, в чистой воде которого плавало несколько прошлогодних сухих листьев.

Егор согласился, и они тут же устроились на пустую скамейку, которая одиноко стояла у куста акации, и где поблизости не околачивалось никого из числа гуляющих по скверу прохожих. Храня молчание, и вглядываясь при этом в свежую, июньскую зелень, Егор с Леной просидели там примерно пять минут.