– Юм, иди завтракать! – голос бабушки звенел негодованием, потому что она звала сорванца уже в шестой раз. – Сколько раз мне тебя звать, какой пример ты подаешь младшим! – Младшие, потупившись, возили ложками в тарелках.
Из дверного проема показалась недовольная физиономия, окруженная рыжим вихрастым ореолом. Обычно веснушки на носу и скулах Юма подчеркивали вечно озорное выражение подвижного лица. Но сегодня старший явно был мрачен.
– Прости, бабушка, я уже иду, – грустно сказал Юм, залезая на высокий стул и беря в руки ложку. Брови его трагически поднялись, он тяжело вздохнул.
Чима была настолько потрясена поведением внука, что присела на стул и перевела дыхание. Сосчитав до двенадцати, она осторожно осведомилась о здоровье Юма.
– Да все у меня в порядке, – отмахнулся Юм. – Просто я смотрел, что там написано про прадедушку Рольда. Оказывается, Платформа может плавать в океане еще четыре дюжины и десять лет, а потом нам придется улетать?
– Юм, во-первых, через четыре дюжины и десять лет тебе будет пять с половиной циклов, то есть ты будешь старше, чем я сейчас, и у тебя уже будут свои внуки. – К бабушке вернулось привычное ироничное настроение и она заулыбалась. – Во-вторых, мы уже больше трех дюжин лет живем на Платформе, и не нарушили ни одной нормы. И дальше будем жить также, ничего не нарушая. Это ведь наш дом!
– Ну срок аренды же закончится, – выпалил Юм слова, которые так толком и не понял, но которые показались ему грозными и неотвратимыми.
– Мой дорогой будущий юрист!
– Я буду работать в службе размещения, как папа, – немедленно вскинулся Юм.
– Хорошо-хорошо. Мой дорогой будущий полноправный член Семьи! Такое обращение тебя устроит? – Юм кивнул. – Так вот, разве ты не обратил внимание на понятие пролонгация?
– А что оно значит? – у Юма в глазах загорелась надежда.
– А значит оно, что если через четыре дюжины и десять лет, когда пройдут первые восемь циклов лет аренды океана, мы по прежнему будем соблюдать все нормы, аренда так и будет продолжаться. Еще на восемь циклов. И так далее. Вся Семья работает не покладая рук, чтобы отдыхающие у нас гости были довольны, и при этом неукоснительно соблюдает все нормы. Это залог нашего будущего, Юм!
Юм явно успокоился и просиял. В конце концов, до пяти с половиной циклов было и правда далеко. До сих пор он не заглядывал вперед дальше, чем на полгода, – когда начинал мечтать о подарке на следующий день рожденья. Он начал активно работать ложкой.
– Бабушка, а кто был первым гостем на Платформе? – спросила через некоторое время ближайшая из двойняшек, Альта. – Ты с прадедушкой Эльгом?
– Расскажу в следующий раз. Все доели завтрак? – дети кивнули. – Допивайте сок и бегом купаться!
Сегодня детьми занимались Ишта и Чику, жены Петса и Кетса. Ватага из двенадцати сорванцов обоего пола, от дюжины до четырех лет, играла в надувной мяч в огромном бассейне, надежно защищенном от рыб и медуз тонкой сетью снизу и невидимой защитой от ультрафиолетового излучения сверху.
Семья предпочитала не использовать кремы и другие аналогичные химические вещества, чтобы не нарушать экологической чистоты воды. Конечно, поймать семью Коатлей на такой мелочи вряд ли было возможно. Тем не менее, еще со времен Рольда и Атля был введен запрет на использование любых химикатов в воде, напрямую сообщающейся с водой океана.
Это правило было прописано в Контракте отдыхающего, нарушение его означало автоматический разрыв Контракта и немедленную отправку нарушителя домой. Несмотря на то, что на Платформе отдыхали очень состоятельные и порой капризные люди, Семья Коатлей была непреклонна. В конце концов, в Галактике полно мест, где можно купаться, намазавшись кремом от загара. Контракт стоил дорого, но дело было не в сумме: эксклюзивность предложения позволяла Семье устанавливать жесткие условия. Никто никого ни к чему не принуждает. Хотите отдыхать на Курорте – правила таковы. Не хотите их соблюдать – перед вами вся Галактика. Только так, и никак иначе.
Требуя соблюдения правил от других, Коатли строго соблюдали их сами. Тем более, что солнце Курорта вблизи экватора не прощало небрежности: стоило выйти под его лучи без защиты, и через полчаса ожог кожи был гарантирован. А поскольку многим гостям лишний контроль был неприятен, ультрафиолетовая защита была как нельзя более кстати. Впрочем, ее можно было регулировать, сокращая риск получения ожогов до минимума и одновременно добиваясь полезного для здоровья эффекта, а через неделю – и красивого ровного загара. Дети Коатлей, конечно, были загорелыми дочерна.
Читать дальше