Игорь Васильков - Тайна двух сфинксов

Зато Андрей все больше и больше сомневался в успехе. Когда он в первый раз увидел в ящике мумию, ему захотелось отослать ее обратно, и, честно говоря, он оставался сейчас в лаборатории только ради Виктора Петровича.

Снимали последние бинты, и, когда, наконец, показался кусочек кожи, Виктор Петрович и Андрей переглянулись.

- Ну-с! - сказал Виктор Петрович, и это было настолько значительно, что Андрей ответил ему в тон:

- Да-с!

Верочка, не поняв этого странного диалога, вопросительно смотрела то на одного, то на другого.

- Вы видели когда-нибудь мумию? - спросил у нее Андрей.

Верочка сняла последний бинт и, осмотрев мумию с ног до головы, ответила:

- Да, конечно. Она сухая и жалкая, как засушенный кролик.

- Совершенно верно, - сказал Виктор Петрович, - этим-то она и отличается от обычной мумии. Обычная мумия выпотрошена, черна и представляет собой скелет, обтянутый остатками сухой кожи.

Прекрасно сохранившаяся мумия поблескивала глянцем кожи под ярким светом электрических ламп. Случайные блики света, отраженные от металлических приборов и стекол, делали обстановку опыта фантастической и немного жуткой, а падая на мумию, выявляли черты сухого, острого лица. Прямой нос с горбинкой, большой лоб, переходящий в голый череп, глаза, закрытые глубоко запавшими веками.

Верочка долго смотрела на мумию, словно изучая профиль лица, и как бы про себя сказала:

- Гордый какой!

Виктор Петрович наклонился с лупой над тяжелым браслетом, который свободно висел на левой высохшей руке мумии.

- Здесь есть надпись, которая начинается словом "Радость". Видите, Верочка? - и он показал ей в лупу черную фигурку женщины, играющей на тимпане.

- Радость! - задумчиво проговорила она. - Как-то не вяжется это. Ведь радость - это жизнь!

"Смерть всегда вызывает у девушек желание пофилософствовать, - подумал археодог, - и рассуждения эти начинаются обязательно общей фразой".

- Вот жил, жил человек... - действительно начала Верочка.

- ...и вдруг умер, - с улыбкой закончил Андрей.

Но Верочка не сдавалась:

- Может быть, он красивый был, сильный, смелый.

- "И одна отрада была у фараона: смелый и преданный друг был у него - молодой архитектор Мересу..." - продекламировал Виктор Петрович. Он уже установил аппарат и несколько раз со всех точек сфотографировал мумию.

- Итак, друзья мои, - сказал Андрей, - начнем второй этап пробуждения жизни в останках того, кто управлял строительными работами в обители вечности и носил опахало слева от фараона...

ГЛАВА ПЯТАЯ

О пяти тревожных днях в лаборатории, путешествии в мир фан

тастики, спасении трех астронавтов и чудесах без чудес

Прошло три дня, но по молчаливому соглашению никто не уходил из института. Мумия лежала теперь в большой стеклянной ванне, в теплой воде, где были растворены питательные вещества и антибиотики. Кожа мумии уже утратила сухой блеск и стала матовой.

Теперь шутила только Верочка. Она называла ванну фараонским санаторием, а к самой мумии относилась по-домашнему. Она обращалась к останкам Мересу, именуя их "вашим высочеством", и спрашивала, за что ему пришлось уйти раньше срока из цветущих садов повелителя Египта.

Виктором Петровичем постепенно овладевала тягостная усталость. Он никак не предполагал, что результатов их необычайного эксперимента придется ждать так долго. Часами шагал он по полутемному коридору или сидел у окна и глазел на воробьев, возившихся на цветочной клумбе. Потом он нашел где-то дневник Андрея и стал перелистывать. На одной из страниц он нашел перечень фактов из истории исследований по оживлению организмов. Это, вероятно, были давние выписки из научных журналов. Сводка эта заинтересовала Виктора Петровича.

"В 1858 году, - читал он, - Броун-Секар (Франция) провел первую удачную попытку восстановить деятельность мозга изолированной головы животного. Эта же задача была в 1907 году успешно разрешена профессором Томского университета А. Д. Кулябко на изолированной голове рыбы".

"В 1913 году русский физиолог Ф. А. Андреев описал проведенные им опыты по восстановлению жизнедеятельности всего организма после прекращения деятельности сердца и дыхания, вызванного обескровливанием, хлороформом, никотином или дифтерийным токсином. Через 3-12 минут после прекращения деятельности сердца и дыхания Ф. А. Андреев нагнетал питательную жидкость Рингер-Локка (по солевому составу близкую к составу крови) с адреналином в сонную артерию по направлению к сердцу. Возобновление кровообращения в венечных артериях приводило к восстановлению деятельности сердца, а это влекло за собой восстановление деятельности других органов. Однако полного восстановления жизнедеятельности организма животных в этих опытах часто не наступало".