Аластер Рейнольдс - Алмазные псы

Именно поэтому Магадиз была бесполезна как заложник. Начнем с того, что она лишь частично присутствовала здесь, и этими частями – телом и содержащимся в нем небольшим фрагментом разума – можно было пожертвовать. Другая же часть Магадиз все еще оставалась с сочленителями.

Я подошла к ней. Она была худая, вся из острых углов. Руки, насколько я могла разглядеть под зажимами, напоминали сложенные клинки, готовые в любой момент раскрыться и нанести удар. На почти безволосой голове ясно проступал черепной гребень. Лицо Магадиз покрывали синяки и порезы, один глаз так ужасно заплыл, что трудно было понять, выбит он или все еще остается на месте.

Но другой глаз уставился на меня.

– Капитан.

Она выговорила это слово очень старательно, но я заметила, что губы были в крови, во рту не хватало нескольких зубов, а язык чудовищно распух.

– Магадиз, тебя ведь так зовут? Мои офицеры утверждают, что вы, сочленители, пытались захватить корабль. Это правда?

Мой вопрос, похоже, в равной степени рассмешил и разочаровал ее.

– К чему об этом спрашивать?

– Я хотела бы понять, что произошло, до того как мы все умрем.

Один из офицеров за моей спиной держал в руках эксимерную винтовку, целясь в голову Магадиз.

– Мы не верили, что вы сумеете должным образом исследовать артефакт, – ответила она.

– Значит, вы уже знали о нем?

Она чопорно кивнула, несмотря на зажим, удерживающий шею.

– Разумеется. Но только в общих чертах. Объект сопоставимого со звездой размера, очевидно, искусственного происхождения, очевидно, созданный не человеком. Он нас крайне заинтересовал. Но действующее соглашение ограничивало наши возможности по сбору информации на устраивающих нас условиях.

– Вы сказали «действующее соглашение»! Больше ста лет мирного сотрудничества. Зачем вы поставили его под угрозу?

– Дело в том, что появление этого объекта все меняет.

– Но вы даже не знаете, что это такое!

– Мы передали всю собранную информацию нашим Материнским Гнездам. Там проанализируют то, что мы нашли, как только сигнал дойдет до них. Но не стоит обманывать себя, капитан. Это не наша технология – налицо физические принципы, выходящие далеко за пределы наших даже чисто теоретических горизонтов. Та часть человечества, которая сумеет воспользоваться хотя бы частью этого нового знания, оставит всех прочих в пыли истории. Союз с демархистами сослужил нам хорошую службу, пока был выгоден для нас. Но всему приходит конец.

– Вы рискуете развязать войну ради стратегического преимущества?

Она озадаченно прищурила здоровый глаз:

– А какое еще бывает преимущество?

– Я могла бы… Я должна была бы убить вас немедленно, Магадиз. Как и всех остальных сочленителей. Вы натворили достаточно, чтобы дать мне такое право.

Она подняла голову:

– Ну так убейте.

– Нет, не убью, пока от вас есть польза. Через пять с половиной суток мы столкнемся с объектом. Если хотите пощады, подумайте о том, как этого столкновения избежать.

– Я уже обдумала наше положение, – сказала Магадиз. – Для надежды нет никаких оснований, капитан. Можете меня казнить, но приберегите один патрон для себя. Возможно, потом вы оцените мой совет.

Остаток этого первого дня мы потратили на подтверждение того, что уже и так знали. Наш корабль был изуродован и обречен беспомощно дрейфовать в сторону объекта.

Пассажирские корабли, предназначенные для рейсов между обжитыми, цивилизованными звездными системами, не имели ни шаттлов, ни больших катеров для полетов в открытом космосе. Ни спасательных шлюпок, ни буксиров – ничего такого, что могло бы столкнуть нас на другой курс или повернуть наш дрейф вспять. Даже содержимого грузовых трюмов не хватило бы для такого маневра. Я это точно знаю, потому что внимательно просмотрела таможенную декларацию в поисках какого-то волшебного решения нашей проблемы: контейнера с ракетными двигателями или чего-нибудь еще в том же роде.

Корабль массой в миллион тонн, даже при скорости пятьдесят метров в секунду, обладает слишком большой инерцией. Нужно что-то посерьезнее, чем запасной примагничивающийся двигатель или реактивный ранец, чтобы изменить нашу судьбу.

Хотя вопрос о том, какой будет наша судьба, разумеется, оставался пока открытым.

Вскоре нам предстояло это узнать.

За час до того, как скафандру предстояло достичь поверхности объекта, я собрала на мостике Струму и других офицеров, а также доктора Грелле и представителей пассажиров. Наш импровизированный зонд продолжал передавать информацию на всем протяжении суточного полета. За этот срок не было замечено значительного изменения параметров или хотя бы намека на реакцию объекта.