Эдгар Грант - Марсианин

Пистолеты, наверно, были только у двух старших членов банды, потому что два помоложе рывком поставили на ноги трясущегося от нервного напряжения Мишу и, пару раз больно кольнув ножами в спину, вытолкали в гостиную. Там Когана и Яну бандиты посадили на диван. Раненого бросили на ковер. На него тут же навалился толстяк:

– Где бабло, сука, – он тряхнул его так, что голова сильно ударилась о пол. – Ты мне, падла, должен три штуки баксов за последние две партии шмали, и я их из тебя выбью вместе с дерьмом.

– Пошел ты, – простонал тот и плюнул ему кровью в лицо.

– Ах ты, сука! – толстый в ярости принялся молотить его рукояткой пистолета по голове, пока та не превратилась в кровавое месиво.

– Мулл, ты нахрена его кончил? – спросил второй бандит, что постарше. – Как мы теперь бабло найдем. Нам же с босом рассчитываться. Что мы ему скажем?

– С боссом я сам разберусь, – толстяк пыхтя поднялся с пола, вытер рукоятку пистолета о штаны, поправил глушитель и огляделся. – А тут нехилое гнездышко. Жируют белые свиньи на нашей рабской крови. У них и бабло наверняка есть. Так? – он медленно направил пистолет на сжавшегося от страха Мишу.

– Господа бандиты. Если речь идет о трех тысячах долларов, то думаю… – пролепетал было тот, но его перебила Яна.

– Я вижу, вы реально крутые парни, – вздернув подбородок, с вызовом сказала она. – Давайте заключим сделку. У нас наверху в спальне сейф. Там десять штук наличными. Вы забираете деньги и исчезаете. А на этого, – она кивнула в сторону лежащего в луже крови на ковре, – мы вызовем скорую. Скажем, что приполз к нам под дверь, а мы пытались его откачать и перетащили сюда в гостиную. Они, конечно, вызовут полицию, но, пока то да се, пройдет час. Вы уже будете далеко.

– А ты неглупая, белоснежка, – толстяк подошел к ней и пистолетом поднял подбородок. – Десять штук – это хорошо. Это очень хорошо.

– А еще, – Яна встала, зазывно вильнула бедрами и медленно расстегнула верхнюю пуговицу платья, приоткрыв аппетитную грудь. – Там наверху есть большая кровать.

– Большая кровать? – немного удивленно переспросил толстяк. Было видно, что он не ожидал такого поворота событий и не хотел проявить слабость перед своими подельниками, не приняв вызов белой женщины. – Кровать – это хорошо, – он облизнул губы и медленно провел стволом по Яниной груди. – Ты будешь у меня кричать, как белая свинка. Я покажу тебе, что такое настоящий черный кабан.

– Яна, ты что? – попытался встать с дивана сидящий рядом Миша, но нигер, почти не глядя, наотмашь ударил его тыльной стороной ладони по лицу, и он снова повалился на диван.

– Так! Слушайте сюда, – сказал старший, не спуская глаз с Яны. – Я сейчас иду с этой белой сучкой наверх. Возьму бабки и трахну ее белую задницу, так чтобы она орала на всю округу. Ты, – он качнул головой в сторону стоящего рядом с пистолетом бандита, – держи этого задрота на мушке. Если дернется – дай по морде, но не мочи. Мы еще его поспрашиваем, может в этой шикарной хате есть еще чего ценного. А вы двое, обдолбанные малолетки, заверните труп в ковер. Завтра предъявим боссу и тело, и бабки. Пусть видит, что мы крутые пацаны, а не дешевые фраера из трущоб. Ну, пошли, – он схватил Яну за локоть и подтолкнул к идущей на второй этаж лестнице.

Видя, как его подруга добровольно ложится под толстого, воняющего потом и дешевым одеколоном негра, Миша в бессильной злобе хрипло зарычал и еще раз попытался встать. Но второй бандит больно ткнул его дулом пистолета в грудь и прижал ногой к дивану. От сознания собственного бессилия на глаза ученому навернулись слезы, он зажмурился и сдавленно застонал.

Сколько времени Коган так просидел, потом он вспомнить не смог. Минуту? Пять? Десять? Его вывел из оцепенения веселый голос Яны, донесшийся сверху: «Мальчики! Кто еще хочет позабавиться с белой сучкой?». Затем характерный хлопок, как будто на пол упала толстая книга. Миша открыл глаза и увидел, как, выронив пистолет, медленно оседает стоявший перед ним бандит. В его остекленевших глазах застыло удивление, а из сквозной, от виска к виску раны, пульсируя короткими толчками, выбивается кровь. Миша повернул голову вправо к лестнице. Там наверху на ступеньках стояла Яна с поднятым пистолетом.

В этот момент один из подростков, которые копошились у тела на полу, понял, что дело плохо, и бросился к выходу. Раздался еще один хлопок, и он с дыркой между лопаток повалился на пол. Второй малолетка, видя, что шансов убежать нет, встал на колени и, шепча что-то нечленораздельное трясущимися от страха губами, поднял руки вверх.