Алексей Махров - Встреча с Вождем

Заметив неподалеку от ДОТа какую-то табличку, иду туда. Между прочим, чисто кругом – в своем времени я видел в Сети фотки этого укрепрайона, так там все в запустение пришло. А здесь красивый парк, вокруг бетонной коробки подстриженная трава. Да и само сооружение выглядит… ну, не новым, конечно, а хорошо отреставрированным – на амбразурах стоят бронезаслонки со следами пуль и осколков. На них – ни пятнышка ржавчины, словно вчера подкрашивали. В одной из амбразур – как же я сразу не заметил? – торчит кожух ствола самого натурального «Максима». Подхожу ближе, топча сапогами образцовый газон, и приглядываюсь: пулемет, конечно, не новенький, но и не гнилой в хлам, как оказалось бы, простой он тут без пригляда семь десятков лет. Да в моем времени такой раритет и нескольких суток не простоял, хоть ты его к лафету намертво приваривай. Отпилили бы да сперли, в чью-нибудь частную коллекцию. Неожиданно…

Табличка, а вернее – приличного размера информационный стенд, стоял возле входа в ДОТ. Ну и чего тут написали? Крупная схема «Долговременной огневой точки с 4 пулеметными казематами», чуть ниже текст, в котором описана история данного ДОТа, начиная со строительства и заканчивая «боями с немецко-фашистскими захватчиками в июне – сентябре 1941 года». Конец цитаты, как говорится… Это что же – Минский УР до сентября продержался?

Но самое интересное – в «шапке» стенда: в левом углу логотип с красной звездой, а по всей длине надпись золотыми буквами: Государственный музей-заповедник союзного значения «Минский укрепрайон». Интересно, означает ли это, что в текущем времени Советский Союз еще существует?.. Чуть ниже шрифт помельче: Открыт в апреле 1973 года в честь 30-й годовщины Великой Победы. Именно так: оба слова с прописной буквы. И странная дата… Получается, что война закончилась весной сорок третьего?

Остро захотелось немедленно залезть в Рунет и посмотреть историю. Жаль, что я не прихватил с собой планшет… А выходить в Сеть с помощью смартфона – удовольствие небольшое.

– Блин, смартфон! – хлопнул я себя по лбу.

Аппарат три недели пролежал в нагрудном кармане. С того момента, как я отсоединил его от огромной «внешней батарейки». Цел ли? Чисто внешне – да. И аккумулятор должен иметь хоть какой-то заряд – он ведь выключен был.

Трясущимися руками включаю питание… Работает! И индикатор заряда почти полный. Начинается поиск Сети… Ищет почти три минуты… Оп! Появляется надпись: найдена сеть «Красная пчела». Это еще что за новость? Нахожу в памяти номер телефона Батоныча. Жму «вызов»… Гудков не слышно, вместо них звучит какая-то неизвестная мелодия. Долго звучит… Есть соединение!

– Приемная товарища Бата, слушаю вас! – доносится из трубки мужской голос.

Знакомый, надо признаться, голос…

– Колян, ты, что ли? – спрашиваю я. – А куда Батоныч делся? Это же его личный номер!

– Э-э-э… – на мгновение завис на том конце «провода» Колян. – Это вы, Виталий Дмитриевич?

– Я, Колян, я. Так где Батоныч-то?

– Владимир Петрович в отпуске, – сказал Колян. И добавил после недолгого молчания: – Вместе с вами поехал в какой-то тур по Белоруссии… А аппарат в приемной оставил. Сказал, чтобы на отдыхе его никто не беспокоил. А что случилось? Вы где-то разминулись?

– Ну, можно сказать, что разминулись… – хмыкнул я. – Тут такое дело… Я сейчас под Минском и мне нужно добраться до Москвы.

– Вам заказать билет на самолет? На какое время? – как-то уж очень… заученно уточнил Колян.

Он, что, ЗДЕСЬ секретарем работает? Ответ-то про «приемную товарища Бата» довольно шаблонно прозвучал.

– Тут проблемка… – фыркнул я, еще раз оглядывая свое обмундирование. – Меня в самолет не пустят. Да и до аэропорта мне будет добраться затруднительно. У меня ни денег, ни документов. И одежда, гм, неподходящая для появления на публике. Можешь забрать меня на машине?

– Э-э-э… – снова подвис Колян. – Конечно! Заберу! А это обязательно делать лично мне? Может быть, лучше я вашему водителю распоряжение дам?

– Кому?! – поразился я. – Водителю?

– Да, вашему личному водителю Дмитрию Ставрыкину. Он ведь вас с Владимиром Петровичем в Минск и отвозил.

– Димон мой водитель? – удивился я. – Чудны дела твои… гм… И давно?

– Уже года три, – совсем растерялся Колян.

– Так… Димон мой водитель, а ты – секретарь Батоныча?

– Так точно! Я работаю личным помощником Владимира Петровича с момента выхода товарища генерала в отставку. А на службе был его адъютантом.