Ллойд Биггл: Хронос

— Грегори, вы арестованы.

Слезы потекли по его лицу, челюсть задергалась, но он не издал ни звука. И вдруг я понял, как грубо мы ошиблись. Этот огромный ребенок и в мыслях не имел причинить кому-то зло. Стелла была единственным человеком в Нью-Йорке, которого он знал и который обращался с ним без насмешки. И он хотел увидеть ее снова. По какой-то причине, которую он не мог понять, полиция пыталась помешать этому. Слежка, пикеты, наручники… Весь мир обернулся против него, и даже Стелла, поскольку ему ясно было, что она сотрудничала с полицией, и он был напуган.

И потому стал опасен. Он ринулся на меня, как танк, и заставил отступить к открытому окну. Меня тоже кое-чему учили, но он смял меня, как котенка. Я успел выхватить пистолет, но он одним движением выбил его. Сила в нем была и ловкость тоже. Он загнал меня на подоконник и пытался столкнуть вниз. Я знал, что долго не продержусь. Вдруг открылась дверь. Это была Стелла!!!

— Беги! — крикнул я, и ночной воздух засвистел в ушах. Я еще успел осознать пронзительный крик Стеллы.

…Лицо у доктора в очках было, как у совы.

— А вот и мы, — сказал он, когда увидел, что я открыл глаза. — Совсем неплохо.

— А что хорошего?

— Молодой человек, вы упали с шестого этажа, а у вас только сломана нога и коллекция синяков. И вы спрашиваете меня, что хорошего? Вы должны молиться на то дерево, на которое упали..

Плевать мне было на дерево. Крик Стеллы стоял в моих ушах.

Вошла сестра.

— К вам посетители. Вы хотите их видеть?

Я знал, что это шеф и Уолкер. Мне не хотелось их видеть. Мне никого не хотелось видеть.

— Ладно, пусть войдут.

Шеф показался в дверях и отступил. А впереди шла Стелла! Бледная, потерянная, но живая, совсем живая.

— Джим, — сказала она, и ее голос сорвался.

— Я расскажу ему сам, — пришел на выручку шеф. — Оказывается, у мисс Эмерсон есть сестра, она живет в Бостоне.

— Я знаю.

— Они близнецы. Сестра ничего не знала и приехала в тот самый вечер с визитом. У нее был ключ от квартиры, и она вошла… У пикетчиков были фотографии только Грегори, но не Стеллы. Тут мы ошиблись.

— Она жива?

— Да. Слава богу, да. Раны болезненные, но неглубокие. Она поправится.

— А Грегори?

— Он пытался уйти тем же путем, каким вошел. Он сорвался не сразу, и в том месте не было дерева… И вот еще — срочное послание от Уолкера.

Я взглянул на полоску бумаги: «Джим, ради бога, берегитесь аэрокаров».

— Хронос показал ваше падение всего за полчаса. Мы хотели вам его передать, но вы отключились. Мы поняли так, что вы выпали из аэрокара. Почему вы не включаете радио?

— Это бы ничего не изменило. Вы сами знаете, что…

— Да, Хронос может показать будущее, но не может изменить его…

— Он изменил мое, — сказал я, глядя на Стеллу. Шеф понял намек и ушел.

Спустя пять минут зазвонил телефон. Это был Уолкер.

— Я звоню, чтобы поздравить вас.

— С чем же?

— С вашей свадьбой. Хронос только что показал ее.

— Я даже еще не спросил девушку, — сказал я, испытывая невольную симпатию к Хроносу. — А как вы меня узнали на экране? Если по этому дурацкому браслету, то знайте, что вот я его снимаю и больше никогда в жизни не надену.

— Да, на экране вы без браслета. Но вы на костылях, а рядом шеф. И на нем браслет.

— Ладно, — сказал я. — Вы думаете, я против? Когда произойдет это событие?

— В пределах четырех-восьми дней.

Я бросил трубку. Стелла все слышала.

— Хронос говорит, что мы поженимся через четыре-восемь дней, но на этот раз я оставлю его в дураках. Мы поженимся завтра. Завтра!

— Хорошо, Джим, если ты так хочешь. Только…

— Что только?

— Сегодня 28 мая, а если мы поженимся в мае, я всю жизнь буду маяться. Есть такая примета…

Мы поженились через пять дней и на свой медовый месяц уехали в Аризону. Я навел кое-какие справки и узнал, что Аризона находится далеко за пределами действия Хроноса.

Перевела с английского И. Боришанская