Владимир Васильев - Сокровище «Капудании»

– Зато он может похвастаться твердостью духа, безграничной преданностью и умением сокрушить врага, – веско сказал король. – Что же касается скорости ума, то она моему брату не так уж и понадобится в этом походе…

– Тогда, мой король, – вкрадчиво предложил наследный принц Эрик, – стоит послать с дядей Говардом также и кого-нибудь из особ королевской крови.

Король взглянул на сына насмешливо:

– Хочешь убрать одного из братцев из дворца подальше? Ну-ну…

Эрик принял вид оскорбленной в лучших чувствах невинности:

– Мой король, я и сам готов принять участие в этом походе!

Король досадливо фыркнул:

– Ты прекрасно знаешь, что нужен мне при осаде Эборакума и что никуда я тебя не пошлю! Поэтому не строй из себя целку, сын мой, ради всего святого.

Принц Эрик насупился и опустил взгляд. Он страшно злился, когда его нехитрые замыслы так легко раскрывались окружающими. А случалось так довольно часто.

– Мой король, а действительно, пошлите с Говардом Фримером младшего принца, – осторожно предложил советник Шасс.

– Георга? Но он опять же мне нужен здесь! Из парня растет недюжинный стратег и эборакумский мятеж может послужить ему хорошим уроком…

– Пошлите Александра, мой король, – вдруг, не поднимая головы, сказал советник Иткаль.

Король осекся. Он не обратил внимания на то, что советник перебил его – такое с некоторых пор дозволялось в узком кругу, за письменным столом в тронном зале. Просто мысль послать сАмого младшего сына вообще не приходила ему в голову за очевидной абсурдностью.

У короля Альбиона было девять детей – пять дочерей и четыре сына.

Сыновья – сорокалетний Эрик, тридцатисемилетний Финней, тридцатипятилетний Георг и шалопут-Александр, которому недавно стукнуло двадцать восемь.

Старший из сыновей – Эрик – был неплохим военачальником, но лишь на тактическим уровне. Был он, говоря начистоту, тугодумом и угрюмцем; после себя на троне Альбиона постаревший монарх однозначно видел не его.

Финней был умнее брата и неизмеримо хитрее. Однако второй по старшинству принц не сумел избежать многих жизненных пороков, с годами стал циничен, завистлив и зол, особенно когда король недвусмысленно дал понять, что в преемники себе готовит Георга, вопреки обычаям наследования.

Георг имел все шансы стать блестящим правителем. В короткой войне с тигонцами он действительно зарекомендовал себя недюжинным стратегом, а в прочее время неоднократно наводил короля на ценные мысли и решения в самых разных ситуациях и областях знания, от экономики до социопатии. По большому счету у Георга имелся только один минус: он был моложе Эрика и Финнея, которые не собирались уступать корону Альбиона без борьбы.

Ну а Александр с давних лет считался отрезанным ломтем. Во-первых, королева Свенира, рожая его, к великому несчастью умерла, а королеву Свениру боготворил весь Альбион и безгранично любил король. Наследник короны Альбиону был на тот момент уже не нужен, а вот обожаемая народом королева – очень нужна, и по этой причине принца Александра с младенчества подспудно считали виновником смерти Свениры. Во-вторых, с самого раннего детства, когда между принцами нередко вспыхивали нешуточные драки, сопровождаемые криками: «Я буду королем!» – «Нет, я буду королем!» – «Заткнитесь оба, королем буду я!», никто и никогда не помнил, чтоб в них участвовал Александр. Младший принц всегда держался особняком. В-третьих, он демонстративно отказывался обучаться фехтованию, верховой езде и воинским наукам. Его любимым местом стала библиотека, а любимым собеседником – старый монах-книгочей Тольб по прозвищу Узкоглазый Друид. Король не видел младшего сына неделями. В пятнадцать лет Александр на свадьбе Финнея во всеуслышание заявил, что не претендует на корону, даже если все его братья по какой-либо причине не смогут занять трон Альбиона. В двадцать восемь лет он все еще был не женат, и нельзя сказать, чтобы Александр проявлял видимый интерес к сверстницам своего сословия.

Балы и праздники он вообще игнорировал с завидным постоянством. Одно время король заподозрил худое и устроил непутевому сыну негласный надзор; опасения не подтвердились – юношами Александр тоже не интересовался, зато король с некоторым облегчением узнал, что его младший сын периодически прижимает по углам хорошеньких служанок.

«Пусть его, – подумал король, успокоившись. – Успеется. Найти засидевшуюся в девичестве родовитую дуру дело плевое, а уж замуж за принца крови любая побежит впереди свадебного кортежа».