Борис Омский - Хищник в России

Швецов поднял стакан, чтобы сделать еще глоток, однако Брянцев отвлек его от кофе:

– Американцы не дураки. Они смекнут, кто их подставил, и не станут молчать.

– Смекалку к делу не пришьешь. Если в свое оправдание они не смогут предъявить ничего, кроме слов, никто им всерьез не поверит. А вот показаниям очевидцев – да. И все они будут говорить об обратном. Кстати… – Швецов наконец приложился к стакану. – Кстати, вот еще одна в пользу того придуманная нами хитрость. В американской армии служит немало чернокожих солдат. В интересах дела предложено одного из твоих бойцов загримировать под афроамериканца. Грим для кожи я прихватил. Собственно, больше ничего и не надо, так как на головах у вас будут маски. Короче, не забивай себе голову тем, что уже много раз продумано и просчитано до тебя разработчиками операции. Остается лишь назвать того, кто сыграет роль бравого черного парня. Лично я бы остановил свой выбор на шутнике, который мне про пятую точку загнул.

– На старшем лейтенанте Морозе, – уточнил Брянцев.

– Вот-вот, – подхватил полковник. – Рослый, крепкий. И цвет глаз у него, как я заметил, для негра подходящий – карий.

Командир «Гранита» прыснул в кулак. Швецов удивленно посмотрел на него.

– Ты чего развеселился?

– Виноват, – извинился Брянцев. – Представил, какой вал новых острот придется пережить, когда Мороз узнает о результатах нашего кастинга.

Вертолет высадил спецназовцев в темноту и лег на обратный курс. Брянцев оглядел черные громады гор вокруг, стремясь поскорее определить направление движения группы.

Слева склоны двух соседних вершин образовывали глубокий, ясно различимый на фоне звездного неба распадок. Согласно инструкции Швецова через него предстояло перебраться в соседнее ущелье, где находился нужный кишлак. Группу ожидал добрый час пути, но ближе к цели десантироваться было нельзя. Во-первых, шум вертолета среди ночи мог уже сам по себе насторожить охрану. Во-вторых, за плечами присматривающих за складом людей в прошлом не исключался боевой опыт, который позволял многие образцы военной техники определять не только по виду, но и на слух. И факт появления американского спецназа под гул российского вертолета наверняка бы усложнил выполнение одного из пунктов поставленной перед «Гранитом» задачи.

По склону ближней горы, должна была проходить пешая тропа, ведущая через распадок прямо к кишлаку. На ее поиски по расчетному временному графику проведения операции отводилось не более восьми минут.

Майор включил фонарь. Посветил вокруг себя в поисках ранца с несколькими зажигательными минами на основе термита. Их взяли с собой для быстрого уничтожения запасов героина.

– Мороз, понесешь ранец, – приказал он, едва свет упал на разыскиваемый предмет.

– Есть. Но заранее предупреждаю: если о факте нещадной эксплуатации белым командиром своего единственного чернокожего подчиненного станет известно широким кругам мировой прогрессивной общественности, я ему не завидую, – не замедлил отшутиться старший лейтенант.

– В нашем случае твое предостережение не актуально, – парировал Брянцев, – потому что раньше, чем прогрессивная общественность отреагирует на указанный секретный факт, белому командиру за его утечку десять раз успеет снять голову собственное начальство. Заодно и всем остальным его подчиненным без каких-либо скидок на цвет кожи, вероисповедование и сексуальную ориентацию.

В темноте раздались смешок и голос Быкова:

– Один – ноль в пользу командира.

– Ну ты, потенциальный резерв Ку-клукс-клана, – проворчал Мороз в направлении голоса, пристраивая поудобнее заброшенный за спину груз, – чем ржать, луче бы помог шоколадному соратнику потуже затянуть плечевые лямки.

Брянцев потушил фонарь и взглянул на светящийся циферблат наручных часов:

– Шабаш, ребята! Дошутим после операции.

Спецназовцы быстро нашли тропу и без приключений добрались до входа в соседнее ущелье. Оно было глубже и шире того, откуда пришла группа. На самом дне ущелья, отражая звезды, протекала маловодная горная речушка. Исходя из размеров русла, в период дождей и таяния снегов она выглядела не так мирно, как сейчас.

Тропа мудреными зигзагами сбегала вниз к узкому деревянному мосту. Метрах в ста от него, на противоположном берегу реки, начинался кишлак. Его улицы тонули в темноте. Таким мелким бедным горным селеньям, как это, было не по карману платить за ночное освещение, и они, исключая дни больших праздников, погружались во мрак вместе с заходом солнца. Лишь в одном месте на окраине кишлака, прямо за мостом через реку, горел прожектор, установленный на плоской крыше одного из строений.