Опанасий Заколебанский - Правосудие с короткими ногами

- Айсберг, ты же знаешь как я люблю твой ресторан, неужели ты позволишь себе потерять такого клиента, как я?

Айсберг понимающе кивнул:

- Хорошо, Кузя, только не обижай ребят. Больно они жалуются.

Знает, собака, что не будет в "Айсберге" Козьмы, - сюда нагрянут толпы головорезов, которые против вообще евреев ничего не имеют, но в частности очень желают посмотреть, что у самого трактирщика внутри.

- Не боись, - говорю. - Я за правду не бью.

Собираю всю шоблу, выстраиваю в ряд.

- Меня интересует единственный вопрос. Кто видел или знает как со стоянки угнали мой мотоцикл? Я понимаю, что вы можете наговорить сейчас всякую чушь, лишь бы я отвязался, но предупреждаю - за ложь буду жестоко карать.

Персонал стоит, лбы пучит. Друг на друга с надеждой поглядывают - когда же кто-нибудь припомнит.

- Шеф, мы все пьяные были. Плохо соображали.

- Ну уж пострайтесь. Напрягите извилины. Если найдете их.

Наконец младший мусорщик сделал шаг вперед и поднял руку:

- Можно?

- Говори.

- Видел я одного типа, он долго на заднем дворе стоял, ждал кого-то. Но брал он мотоцикл или нет, я не знаю.

Показываю ему газету с фотографией Люэса.

- Похож?

- Ага. Он точно.

Продолжаю допрос.

- Кто находится постоянно рядом с телефоном?

Вышел бармен Герман.

- За полчаса, до того, как я у тебя спросил, где Петрович, кто-нибудь пользовался вашим телефоном?

- Их трое было.

- Вспомнить сможешь?

- Угу.

Предъявляю ему портрет Триппера.

Наконец мы с коллегами приходим к общему согласию, что был в ресторане человек, похожий на Люэса.

К сожалению знание этого мало что облегчает.

- Ну чтож. Здесь нам мало что светит. Мы не осмотрели его номер в гостинице. Может быть там удасться нащупать след? В какой он остановился?

Хулейкин долго вспоминал название.

- То ли Дом Гелога, то ли Биолога.

- Так геолога или биолога?

- А что, оба есть?

- Да, к сожалению. Дрянные берлоги, между прочим. Уж миллиардер мог бы и поприличней место найти.

- Я так думаю: не хотел засвечиваться. Говорит он на местном диалекте свободно, одежонка на трупе была простецкая - чтобы никто не догадался, сделал заключение Эн.

- Ладно, посетим оба места. Только предупреждаю сразу - бабы там дерьмовые.

- А что, названия - это прикрытия?

- Поначалу там действительно геологи и биологи обитали. А потом всякая шушара. Теперь наркоманский притон.

Я сразу вспомнил Долорес. Ее в эти малинники ни за что не затащишь. Как она там, бедняжка? На глаза навернулись слезы. Постой, что она говорила про наркоманов? Куда ее завезли? Вот черт, ее же у Геологов забрали. Точно: сержант в рапорте так и хотел записать. Она еще говорила про клиента, который сигарету выкуривал. Жалко, что не описала. Опять сигарета.

Я пытался собрать все обрывки мыслей воедино, но ничего не получалось: никак не вырисовывалась общая картина. Ну да ладно, на месте разберемся.

- Сейчас едем в Дом Геолога, - что-то мне подсказывало, что это "горячо".

Дом Геолога - самый злачный наркоманский уголок. Как мухи на мед, слетаются со всего города любители травки, колесиков, клея и прочей гадости. Сообща балдеют. Сообща живут.

Любопытно просто, как это они мою Долорес не тронули. Наверное совсем обкуренные были.

Машина петляет по закоулкам. Мне уже надоело показывать Эну дорогу. Но мы уже почти у цели и я то и дело терпеливо поворачиваю перст в нужную сторону.

- 25-я улица строителей Коммунизма. Дикий район. Даже переименовывать не стали. - пояснил я и первым вышел из машины.

То, что сейчас перед нами и домом назвать нельзя. Это больше напоминает череп, многоглазый и многозубый. У дверей шумная компания. Не поймешь, где тут баба, где мужик: прически, одежда, голоса - все одинаковое.

Вежливо прошу болезных расступиться. Никогда не наезжаю на этих хлюпиков: очень уж мне их жалко. Но они, к сожалению, моих чувств не понимают и не разделяют.

- Вам чего здесь надо, дяди? - самый толстый загородил проход на крыльцо.

"Племянники" шибко норовистые попались. Не дают пройти спокойно. Пришлось переходить на другой язык. Я сунул свои пальцы в нос толстому, цепляясь за ноздри и повис на них (ростом-то я небольшой), так что пришлось наглецу поклониться мне в ножки.

- Дядя, я больше не буду.

- То-то, - брезгливо вытер руки о его куртку. Остальные расступились. Одного, совсем не соображающего, пришлось за ноги оттаскивать с дороги.

Внутри еще хуже, чем снаружи. Грязные стены, захарканые полы. В общем картина хуже некуда.