Юзеф Дуберман - Загляни за горизонт социального пространства. Антология социальных реконструкций. Живая книга

Первое, что я сделал, я сообщил издательству об этом происшествии и предложил свой способ решения этой проблемы, в котором мы публично признались бы и заменили покупателям бракованные книги исправленными экземплярами. Но издательство пошло своим путем: они не стали никому ничего сообщать, уничтожили те бракованные книги, которые не успели распродать, допечатали некоторое количество исправленных книг, продолжили их продажу, прислали мне мои авторские экземпляры в исправленном виде и замели всю эту историю под ковер. Когда прошло 4 месяца и настал обозначенный в Договоре срок первого отчета издательства о продажах книги, они отказались предоставить этот отчет, сославшись на то, что они были вынуждены приостановить продажи и уничтожить бракованную часть тиража. После того, как я напомнил им, что в течение этих четырех месяцев продажи осуществлялись и они обязаны предоставить отчет, они этот свой отчет предоставили. В нем сообщалось, что за весь срок на всех торговых площадках они продали один экземпляр печатной книги по цене 198 рублей и один экземпляр электронной книги за 38.18 рублей, в общей сумме 236.18 рублей, тогда как в рекламных сообщениях один экземпляр моей печатной книги оценивался в 751 рубль, а один экземпляр электронной книги был оценен в 150 рублей. В такой ситуации я не мог не расторгнуть наш Договор.

Здесь, в своем предисловии к первому клону моей серийной книги, я не случайно рассказал столь подробно об этом, казалось бы не столь уж важном эпизоде. Но ведь мне пришлось убедиться в том, что чуть ли не все книжные издательства выстраивают отношения с авторами в подобном ключе. Прежде всего автору предлагают оплатить все будущие затраты книжного издательства на производство книги по цене, которая включает в себя и прибыль для издательства. После этого начинается процесс продажи книги. Автор, будучи ее законным владельцем, практически не допускается к этому процессу, он лишен достоверной и своевременной информации о том, как идут продажи и оказывается грубо и обидно обманутым. Вся эта модель взаимных отношений в процессе производства и реализации книжной продукции полна несовершенствами и несправедливостью, тогда как поправить не так уж и сложно. Да, книгоиздатель имеет полное право подстраховать себя от угрозы убытков, которые всегда возможны из-за того, что книга может оказаться не востребованной покупателями. Поэтому финансирование затрат за счет личных средств автора имеет и смысл, и оправдвние. Но нельзя исключать автора из процесса продажи, ему необходимо обеспечить полную и адекватную информацию обо всех деталях этого процесса и его результатах. Для этого достаточно ввести как обязательное условие запрет на принятие каких-либо решений, касающихся книжной продажи, без письменного согласования с автором книги.

После всех этих печальных событий мне показалось, что задуманный мной долговременный проект остановился навсегда. Ан нет, отыскалась такая издательская компания, которая предложила мне справедливые и приемлемые условия. Название этой компании Ridero, я не знаю из какого языка это слово и какова его семантика, но весьма уважаемый мной Гугл-переводчик подсказал мне, что итальянское слово rideroна русский язык переводится как смех. И я готов продолжить мой проект в добром и честном сотрудничестве с этой компанией. Не только и не столько потому, что она имеет некое отношение к этому радостному состоянию человеческой души.

Если ты хочешь, чтобы через сто лет что-либо в этом мире изменилось, начинай прямо сейчас. Божьи мельницы мелят медленно.

Борис Стругацкий

Нет, нет, Мечтатель – это не мое имя. И не моя фамилия. И даже не моя черта характера. Правда, иногда кому-нибудь может показаться, что я этакий маниловский персонаж. Но нет, это не благостные мечтания, а скорее внимательное и рациональное изучение маловероятной параллельной реальности. Впрочем, все гораздо проще. Чуть позже я расскажу вам о том, как все это вышло, но прежде я должен вам представиться, не так ли? Рассказать о себе.

Мягко говоря, я уже не молод и успел много чего повидать в этой жизни. Родился я в 1943 году, когда полыхала Вторая мировая война. Попасть на фронт я, естественно, не успел, однако отец мой погиб за месяц до того, как я появился на этот свет. Его я видел лишь на фото. Остальные мои близкие родственники: бабушка и дедушка, мама и старшие братья – все выжили благодаря тому, что догадались и сумели эвакуироваться. В противном случае их убили бы гитлеровцы за то, что они евреи. Ныне никого из них в живых не осталось, но они закончили свой жизненный путь естественной смертью.

Читать дальше