Роджер Желязны - Песнопевец

К тому времени, когда мы добрались до станции, декомпрессия была закончена полностью, и я открыл люк и вышвырнул наше снаряжение. Пол вздрогнул, открыл глаза, уставился на меня и сказал:

- Это была судьба.

- А как вы себя теперь чувствуете?

- Нормально, мне кажется. Только устал: на ногах не удержусь.

- Позвольте подать вам руку.

- Спасибо.

Я помог ему выбраться из камеры и опуститься на сидение приготовленного кресла на колесиках. Там были и молодой врач, и Кашел, и Димс, и Картер. Я не мог помочь желающим узнать, что происходит в этот момент в голове у Пола. Доктор проверил сердцебиение, пульс, давление, посветил ему в глаза и уши и заставил кончиком пальца дотронуться до кончика носа. Затем он кивнул, махнул рукой, и Бартелми покатил кресло к амбулатории. Доктор прошел часть пути, разговаривая с ним. Затем он вернулся с полдороги и попросил меня рассказать обо всем, что произошло.

Я так и сделал, опустив только ту часть истории, о которой узнал из бреда. Затем доктор поблагодарил меня и снова повернул к амбулатории.

Я быстро догнал его.

- На что это похоже? - спросил я.

- На азотное опьянение, - ответил врач.

- А не похоже на какую-то особую его форму? - уточнил я. - Я имею в виду то, как он реагировал на декомпрессию и вообще?

Он пожал плечами.

- Люди по-разному устроены и не похожи друг на друга не только внешне, но и внутренне, - пояснил он. - Сколько бы вы ни изучали физиологию человека, вы все равно не сможете сказать, как он станет вести себя, выпив - будет веселым, печальным, буйным, сонным. То же и здесь. Думается, он только теперь приходит в норму.

- Без осложнений?

- Ну, я хочу сделать электрокардиограмму сразу же, как только мы доставим его в амбулаторию. Но, думаю, с ним все в порядке. Слушайте, а там, в амбулатории, есть декомпрессионная камера?

- Весьма вероятно. Но я здесь новичок. Я не уверен.

- Ну, а почему бы вам не пойти с нами и не выяснить? Если ее там и нет, то я хотел бы затащить туда подводный ее вариант.

- О?

- Только из предосторожности. Я же хочу оставить парня в амбулатории на всю ночь с кем-нибудь, кто станет приглядывать за ним. Если будет рецидив, то неплохо будет иметь эту штуку под рукой, чтобы еще раз провести декомпрессию.

- Понятно.

Мы поймали Бартелми у дверей. Другие же тоже были там.

- Да, в амбулатории есть камера, - сказал Бартелми в ответ на вопрос врача. - Я посижу с ним.

Сидеть вызвались все, и ночь в конце концов была разделена на три вахты: Бартелми, Фрэнк и Энди соответственно. Каждый из них, конечно, был хорошо знаком с оборудованием для декомпрессии.

Фрэнк подошел и тронул меня за руку.

- Раз уж мы сейчас не можем ему помочь, - сказал он, - то, может быть, все-таки пообедаем?

- О? - сказал я, автоматически поглядев на часы.

- Сядем за стол около семи вместо шести тридцати, - сказал он с улыбкой.

- Прекрасно. Только мне нужно время, чтобы принять душ и переодеться.

- Ладно. Приходите сразу же, как только будете готовы. У нас еще останется время, чтобы выпить.

- Порядок. А выпить хочется. До скорого.

Я пошел в свой коттедж и принял душ. Новых любовных записочек не поступало. Ну, а камешки по-прежнему покоились в мусоросборнике. Я причесался и пошел обратно через остров.

Когда я был около лаборатории, показался доктор, разговаривающий через плечо с кем-то в дверях. Вероятно, его собеседником был Бартелми. Подойдя, я увидел в руках врача чемоданчик.

Он пошел прочь. Увидел меня, кивнул и улыбнулся.

- Думаю, с вашим другом все в порядке, - сказал он.

- Хорошо. Как раз об этом я и хотел спросить.

- А как вы сами себя чувствуете?

- Нормально. Нет, действительно хорошо.

- У вас вообще не было никаких симптомов. Верно?

- Конечно.

- Прекрасно. Если будут, вы знаете, куда обратиться. Так?

- Да.

- Ладно, тогда я пошел.

- До свидания.

Он направился к вертолету, стоявшему у главного здания. Я же двинулся дальше, к дому Фрэнка.

Фрэнк вышел встретить меня.

- Что сказал доктор? - спросил он.

- Что все, вроде бы, в порядке, - ответил я.

- Угу. Заходи и выкладывай, что будешь пить. - Он открыл дверь.

- Лучше всего бурбон, - ответил я.

- С чем-то?

- Только лед.

- Ладно. Сейчас вернется Линда, она накрывает на стол.

Он отправился готовить выпивку. Хотел бы я знать, скажет ли он хоть что-нибудь насчет алмазов, пока мы одни. Но он ничего не сказал.

Он повернулся, подал мне пойло, поднял свой стакан в коротком салюте и сделал глоток.