Надежда Сухова - Выбор дракона

– Это ложь! Беша, он врёт! – гаркнул Максик, рванувшись вперёд, но конвоиры удержали его на месте.

– Да, я тоже не люблю доносчиков, – голос Персиваля стал серьёзным. – Поэтому я приказал арестовать его и бросить в тюрьму. Если хочешь, я отрежу ему язык. Нет? Я почему-то так и думал. Давай сделаем вот что: ты приедешь, и мы всё решим на месте. Если нет, то я буду каждые два часа отрезать этому парню по пальцу и присылать тебе фотоотчёт. Как только тебе надоест смотреть на кровищу – приезжай.

– Не слушай его Беша! Это ловушка! – снова заорал Максик.

– Ты слышал? Решать тебе, Альберт. Время пошло. Ровно через два часа жди первую фотографию, – Персиваль нажал на «отбой» и повернулся к Максику: – Спасибо за сотрудничество.

– Пошёл ты!

– В камеру его!

Волна бешенства захлестнула Тартанова, и он взметнулся, как дикий зверь. Плечом сбил с ног конвоира-азиата, Зубова отбросил пинком. Первый кинулся на подмогу, но Максик отправил его на пол, ударив ногой в подбородок. В это время Зубов поднялся, но Максик снова отбросил его к колонне. Этой форы должно было хватить, чтобы добраться до лифта или лестницы, но не успел Тартанов сделать даже шаг, как перед ним вырос Персиваль и ударил в грудь. Апперкот был такой силы, что на секунду у пленника потемнело в глазах, он согнулся пополам, судорожно пытаясь глотнуть воздуха. Следующий удар пришёлся по основанию шеи, и Максик рухнул на пол.

– С драконами никогда не расслабляться! – наставительно произнёс Персиваль. – Тащите его в камеру.

Конвоиры подхватили пленника под мышки и поволокли к лифту. Там его поставили на колени, прижали лицом к стене и приставили к голове пистолет, видимо, опасаясь нового нападения. После лифта его вели по глухому подвальному коридору, который сворачивал то вправо, то влево. Спазмы потихоньку отпускали, и рот Максика наполнился тягучей кровавой слюной. Он сплевывал её на пол, надеясь, что потом по этим следам сможет найти дорогу обратно. У первой железной двери конвоиры остановились. Зубов ключом открыл дверь, а второй дракон втолкнул пленника в абсолютно тёмную комнату. Дверь за ним с грохотом закрылась.

Комната была пуста – бетонная коробка и ничего более. Возможно, когда здание достроится, здесь будет склад или подсобка, а пока можно держать пленников: безопасно и удобно. Максик попробовал освободиться от наручников с помощью своего дара открывать замки. Однако предусмотрительный Персиваль принял меры: браслеты имели защиту от магии. Не прошёл такой фокус и с дверью. Похоже, это место часто использовалось для разговоров со строптивыми драконами. Тартанов ткнулся лбом в шершавую и холодную стену, но через минуту отпрянул:

– Ладно, сукин сын! Хочешь по-плохому – будет по-плохому!

Он сосредоточился и стал вызывать то состояние, которое накрыло его в подвале Ховринской больницы. Сейчас это требовало больше сил и времени, но тем не менее скоро дракон ощутил ту самую ноющую боль между лопаток.

– Давай, горгона, твой выход! – шептал Максик, раззадоривая внутреннего монстра. – Помоги мне.

Сначала робко, но потом всё смелее и агрессивнее горгона выходила из своего укрытия, куда её усилием воли загнал дракон. От появления монстра заболели старые раны, закружилась голова и задрожали ноги, поэтому Максику пришлось сесть на пол и прислониться к стене. Он сконцентрировался и представил лицо главнокомандующего.

– Вергилий, приди ко мне! Ты нужен! Я жду тебя, Вергилий, – беззвучно шептал Тартанов, глядя в глаза виртуальному собеседнику.

Горгона, почувствовав слабость хозяина, распалялась всё больше. Максик облизывал окровавленные губы, находя этот вкус приятным. В его голове замелькали образы – обезображенные тела, глаза, полные боли и страха, в ушах звучали чьи-то сдавленные стоны, обрывки фраз, но он старался не обращать на это внимание. Он снова и снова призывал главнокомандующего, и когда жажда крови стала невыносимой, он взял передышку.

– К ноге, тварь! – спокойно, но жёстко произнёс он вслух. – Это я победил тебя, а не ты – меня.

Но горгона, почувствовав вкус свободы, не желала возвращаться в клетку. Максик испугался, что потеряет контроль над монстром, и теперь все силы тратил на то, чтобы угомонить его. Образы неслись перед глазами нескончаемым хороводом, от криков и стонов закладывало уши, но Максик твёрдо отодвигал это от себя. От напряжения он весь взмок и тяжело дышал, но в итоге справился с горгоной. Когда круговерть улеглась и затихли все звуки, силы покинули его, и он отключился.