Алексей Олексюк - 200 лет спустя. Повесть для кино

– Сообщение пришло без подписи, с незнакомого номера, но мне кажется, что это Арамис.

– Арамис в Париже? – голос в телефоне дрогнул, но тут же оправился и стал нарочито холодным. – С чего ты взял?

– Помнишь игру «Угадай место по фотографии»?

– Да.

– Её придумал Арамис.

– Да, я помню.

– Мне кажется, кто-то хочет сыграть со мной в эту игру. Кто-то назначил мне таким способом свидание. И мне кажется, это Арамис…

– Когда кажется – крестятся.

– Арамис крестился. Когда мы последний раз говорили с ним по телефону, он как раз собирался поступать в Духовную академию.

– Слушай, а это не Миледи тебя на свидание зовёт? А ты мне тут зубы заговариваешь.

Атос невольно поморщился, как от зубной боли.

– Миледи я не видел ещё дольше, чем Арамиса… и д’Артаньяна…

– При чём тут д’Артаньян?

– Просто к слову пришёлся.

– Может кто-то просто ошибся номером.

Атоса словно окатило ушатом холодной воды.

– Да, может быть ошибка.

– А ты уже размечтался! Позвони сейчас по номеру отправителя и выясни!

Это было разумное предложение. Но Атос медлил. Он не хотел так быстро лишать себя надежды на встречу с кем-то из друзей. Сам того не замечая, он уже шёл в сторону набережной Конти.

– Я перезвоню, – сказал Атос и убрал телефон в карман брюк.

Портос шёл к ближайшей станции метро. Почти бежал нелепой тряской трусцой. Старался затеряться в толпе, но с его комплекцией это было не просто.

Они мерещились ему всюду. Портос узнавал их по выражению глаз: внимательных и… абсолютно пустых, словно у механических кукол, пустых и бесцветных, как бельма.

– Я чувствую себя зверем, которого умело гонят на скрытого где-то в засаде стрелка, – говорил он д’Артаньяну незадолго до этого.

Они сидели в уютном кафе, стилизованном под таверну времён Людовика XIII: с тяжёлыми дубовыми столами, скамьями вместо стульев, с великолепными витражами в оунах.

– Ты преувеличиваешь, – д’Артаньян попытался успокоить друга. – Ришелье, конечно, влиятельный поц, но вряд ли у него есть армия тайных агентов. Да и какой смысл ему преследовать простого библиотекаря?

– Книга, – прошептал Портос, подаваясь своим массивным корпусом вперёд – к собеседнику.

– Какая книга? При чём тут книга?

– Я отказался продать книгу.

– Я не люблю детективы, Портос. Говори яснее: что за книга, зачем она понадобилась Ришелье? – нетерпеливо и нарочито громко произнёс д’Артаньян, ковыряя вилкой в салате.

– Не могу. Не могу я впутывать тебя в эту историю.

– Послушай: если за тобой действительно следят, то ты уже впутал меня, но мне сдаётся, что вся эта история – плод твоего воображения. Да и сам этот Ришелье – плод чьей-то фантазии. Кто-то выдумал его, выдул, как мыльный пузырь… Ты говорил с ним лично? Он правда потомок кардинала?

– Не знаю. Возможно. Я говорил только по телефону… Ты прав – пузырь… Но этот пузырь накачали таким количеством денег. Если он лопнет, скандал будет оглушительный.

Д«Артаньян одним решительным движением осушил бокал вина и вытер салфеткой губы.

– Вот что, друг сердешный: держи ключи от квартиры моего покойного тестя – она всё равно пустует, поезжай туда, запрись и сиди несколько дней безвылазно. Провизии закупи. Найди себе занятие. Книг, правда, нет. Но можешь кино смотреть по телевизору… Только не триллеры. Лучше комедии… А я попробую разобраться с твоим делом, насколько оно серьёзно.

Слова д’Артаньяна немного ободрили Портоса. Но, оказавшись один, он вновь почувствовал тревогу, стал озираться поминутно по сторонам. Все чувства внезапно обострились: зрение, слух, обоняние, осязание. А главное – чувство опасности. Да, д’Артаньян был прав: нужно лечь на дно, затаиться. Немедленно. Пока ещё есть лазейки.

Портос вскочил в первую попавшуюся электричку. Встал у дверей, держась за поручень.

«Ну, не может же быть у них на каждой станции по шпиону!» – подумал он.

В течение часа он несколько раз пересаживался с поезда на поезд, менял направления, переходил с ветки на ветку: проще говоря, путал следы. В итоге, уже поздним вечером оказался на окраине города. Обычный спальный район. Новостройки. Обычные прохожие. Никаких мистических личностей с автоматическими взглядами.

Портос наконец-то почувствовал себя в безопасности. И тут же ощутил чудовищный голод.

Он всегда любил высоту. Ещё в детстве лучше всех лазил по деревьям: безо всякого страха забирался на старые, достигающие пятого-шестого этажа тополя… Карнизы, пожарные лестницы, лестничные пролёты влекли его неодолимо. Или была ещё такая забава: забраться по балконным решёткам на девятый этаж и спуститься обратно. Но больше всего влекли его крыши. И чем выше – тем краше! Чтобы сердце ёкало в груди.