Дмитрий Янковский - Теория струн. Цикл R.E.L.I.C.T.

Рука болела немыслимо, но лучевая кость уцелелела, что, в принципе, можно было считать достижением, так как из таких передряг мало кому удавалось выйти вообще без потерь.

Сорвав с унитазного бачка крышку, Хант разбил ей оконное стекло, за которым виднелись толстые прутья стальной решетки, а за ними спасительные улицы ночного города. Хант прильнул к окну и выкрикнул:

– Ганни, я тут! Жми!

Снаружи взревел мощный мотор. Цепь, пристегнутая альпийским карабином к решетке, рыком натянулась, и вынесла последнее препятствие, отделявшее Уолтера от свободы. За дверью грохнули выстрелы, вынося из нее щепки, а из покрытых кафелем стен белые брызги. Треляли боевыми, шуточки кончились. Уолтер запрыгнул на подоконник. Несколько пуль, с басовитым шмелиным звуком, прошили воздух в паре дюймов от головы.

Выпрыгнув из окна, Хант со всех ног бросился к поджидавшей его бело-зеленой «Хонде», отстегнул от петли цепь с решеткой, и плюхнулся на пассажирское кресло. Левая рука опухла, пальцы слушались плохо.

Сидевший за рулем Ганнибал Мэтью тут же до пола вжал педаль акселератора. Из-под завизжавших задних колес вырвались облака дыма, а машина рванула вперед, как из катапульты.

– Погоня! – спокойно заметил Мэтью, глянув в зеркало заднего вида.

За ними, взревывая моторами и разгоняя ночную тьму ксеноновым светом фар, мчались два черных «Шевроле Тахо».

– На этих зерноуборочных комбайнах им за моей ласточкой не угнаться! – уверенно заявил Ганнибал. – Только пристегнись, ты и так плохо выглядишь.

Хант глянул на себя в отражение на лобовом стекле. Бой даром для него не прошел, на левой скуле виднелся кровоподтек, а глаз открывался с трудом.

– Я бы на тебя посмотрел, как бы ты выглядел после такого… – пробурчал Уолтер.

– У меня, дружище, чуть другая специализация.

Это было правдой. Если Хант пополнял свой карман за счет незатейливых азартных игр и боев без правил, то Ганни неплохо справлялся с нелегальными ночными гонками по городу, и без раздумий ввязывался в официальные покерные турниры.

– Вот и продемонстрируй, – посоветовал Уолтер.

«Хонду» занесло, и в этом контролируемом заносе Ганнибал без видимых усилий, не сбавляя скорости, вписался в девяностоградусный поворот. Водители Макса, похоже, такими навыками не обладали. Один из внедорожников в поворот не вписался, хватанул бампером фонарный столб, пронесся по тротуару, высекая бортом искры из стены здания, и значительно отстал, так как водитель, с перепуга, вынужден был сбросить скорость. Второй был половчее и, обогнав товарища, продолжил погоню.

– Одному каюк, – уверенно заявил Ганни.

– Это с чего?

– Он в столб въехал, повредил радиатор, значит, мотору жить осталось минуты две.

Позади раздался вой очереди из скорострельного «Ингрема», слева от «Хонды» из мостовой полетели искры.

– Вот этого я не люблю, – признался Мэтью, снова выкручивая руль. – Это неспортивно.

Инерционный ремень безопасности вжал Ханта в кресло, мешая центробежной силе бросить его на дверь.

– Оружие есть? – спросил Уолтер.

– Ты же знаешь, я не любитель!

– Твою мать…

Пришлось заткнуться, и положиться на водительское мастерство Ганни. Но тот, надо признать, с задачей справлялся на совесть. Один из внедорожников, действительно, отстал, и видно его не было. Другой держался на хвосте, но Мэтью не давал сидящим в нем китайцам вести хоть сколько-нибудь прицельный огонь, то и дело уходя в дрифт на крутых поворотах.

– Держится, гад, – сквозь зубы процедил Ганни. – Надо выбираться на более оживленную улицу.

– С ума сошел? Нам только в пробке застрять не хватало!

– Не дрейфь, дружище! Все будет люкс! Пробки нам не нужны, но небольшой трафик не помешает. Я то в «шашечки» играл, будь здоров, а насчет мастерства узкоглазых у меня есть некоторые сомнения.

Спорить было глупо. Ганни знал ночной Нью-Йорк лучше, чем интимные прелести собственной подружки, с которой встречался точно реже, чем гонял по городу. Вскоре машин вокруг, действительно, прибавилось.

– Ну, пусть теперь постреляют, – с усмешкой произнес Мэтью.

Сам он без видимых усилий гнал «Хонду» по дороге, обходя машины медлительных горожан одну за другой.

– Копов, наверняка, уже вызвали. – Хант добавил половник дегтя в кастрюльку с медом.

– Это мне не интересно, дружище, это мои, поверь, трудовые будни. За такой куш, как мы с тобой сейчас сорвали, мне бы пришлось гонки три провести. Если не больше. Там копов тоже никто не отменял.