Руслан Ушаков - Девушка и Большой Красный Дракон

Пули подымаются выше. К бедрам. Но вот уже его хвост лентой обвивает и их.

Время останавливается.

Я вижу каждую пулю прилетающую ко мне.

Как они ударяются о черную блестящую кожу.

Каждая девочка мечтает о таких кожаных сапожках.

Как они рикошетят от меня словно я не убиваемая сучка.

Каждая девочка мечтает о такой сумочке.

Его огромный горячий хвост вырастает вокруг меня.

Живот. Грудь. И вот уже лицо.

Я внутри него.

Здесь нет никаких звуков.

Знаешь, что-то вроде купе в вагоне поезда.

Закрылся.

И ты уже не со всеми.

Каждая девочка мечтает о Драконе.

Они пытались убить меня.

Он окутывает меня.

Чувство защищенности. Не об этом ли каждая девочка мечтает?

Верном защитнике.

Зачистка. Они убьют всех, кто есть на этой станции.

Такие мысли всегда приходят слишком поздно.

Это ловушка для всех нас.

Попробуй отними у пса его любимую косточку.

Значит ли это, что он её любит? Значит ли это, что он не разгрызёт её на осколочки?

Хвостом он притягивает меня к себе к краю платформы.

Где больше открытого пространства. Он укрывает меня крыльями, по которым барабанят пули. Они взрываются, где-то снаружи.

Словно я в палатке во время грозы.

Словно я в детском домике из простыней и подушек.

Он смотрит на меня ошеломительно огромной мордой.

Я слышу в наушнике. Сквозь хрип радиоволны. Голос майора:

– Узнай, как убить его.

Отвратительные рога, словно обугленные вековые деревья, омерзительные клыки, пугающие глаза.

Никогда не видела ничего прекраснее.

Он говорит:

– Вот видишь…

Я забыла, когда вдыхала последний раз.

И очень хочется.

Голос майора в ушах:

– Войди к нему в доверие… только…

Я мотаю головой. Толи, чтобы освободиться, толи, чтобы наушники наконец-то выпали из моих ушных раковин.

Дракон проникает в меня взглядом:

– Знаешь, что будет дальше?

Мои веки хлопают: «Да».

Мои губы хлопают: «Нет».

Он смотрит своей огромной дьявольской мордой мне прямо в лицо:

– Теперь тебе проще поверить.

Я молчу. Пули градом сыпятся по его спине и коже.

Я внутри кокона и со всех сторон – он.

Он смотрит внутрь меня через глаза.

Знала, что некоторые животные настолько хорошо видят в темноте, что могут разглядеть капилляры на вашем глазном дне?

Сказка о том, что глаза – зеркало души кончилась.

Он шипит мне в лицо. Дыхание такое горячее, что меня словно обдает конвективными волнами.

Его петли сжимаются туже. Мне уже не просто трудно дышать. Я задыхаюсь.

Честно?

В жизни каждой мышки наступает момент, когда она хочет, чтобы кошка её прикончила.

Хвост полный мышц сминает мои кости так, что я чувствую как натягиваются лески суставов.

Тот момент, когда ты молишь не о пощаде.

А о смерти.

Он упирается мордой мне в лицо.

Он вдыхает меня.

Пули ливнем барабанят снаружи.

Я шепчу с закрытыми глазами. Так, чтобы он услышал даже в гуле автоматных очередей наступающих на него солдат.

Я шепчу, потому что это мой последний выдох.

Я шепчу, потому что кто, если не он?

– Я хочу узнать, что такое любовь.

Из моих век творожной сывороткой выкатываются слезы.

Это, как наводнение.

Его голос как неотвратимый сход водозапасов.

– Пойдем со мной…

Его голос настолько низкий, что я чувствую каждую согласную нутром.

Знаешь, как, когда пробралась к колонке на концерте, или застряла с автолюбителем в тюнингованной сабвуферами тачке.

Я не знаю, как убить его.

И я знаю, что если останусь на платформе стану «случайной» жертвой «терракта».

Я думаю про себя:

Я узнаю, кто ты.

Он говорит:

– Так ты на моей стороне?

Я смотрю на него. Тяжелое дыхание, а в глазах омуты опыта.

Я найду возможность убить тебя, чего бы мне это не стоило.

Он спрашивает

– Летим?

Я говорю:

– Да.

Он вцепляется мне в плечи.

Это больно.

Я не вру.

Это, как в детстве, когда на меня упал шкаф.

И алюминиевые или жестяные… Черт их знает какие рейки разрезали мне икру и плечо.

Вот эти мышцы.

В тумане я слышу только топот ног. Его когти плотнее хватают меня.

Тушканчика в столичных пещерах.

Мощным взмахом он отрывается от земли, и меня уносит.

Вслед за ним.

В темный тунель.

Думаю ли я, что я умерла и все остальное – горячечный бред расстрелянной девочки?

Моя жизнь никогда еще не была такой реальной.

Но я пишу это, чтобы заставить себя верить, что именно так и было. Потому что с каждым годом мне все труднее.