Михаил Каюрин - Тень дьявола. Часть 1

– Что вы предлагаете? – несколько растерянно спросил Старостин. – Не торопиться, и когда подойдёт старость – передать результаты работы в случайные руки?

– Напротив, исследования необходимо ускорять.

– Но, каким образом, милейший? Работать ещё и по ночам? Если так, то в отличие от вас, холостяка, я женат, моя Наденька будет против такого решения, – не согласился профессор.

– Не пугайтесь, Илья Михайлович, к коммунизму мы больше не стремимся, и устраивать трудовые авралы не будем.

– Тогда что же? – спросил Старостин в недоумении.

– Вам что-нибудь известно о масонстве?

– Обижаете, Алексей Васильевич.

– В таком случае, буду краток. Чтобы добиться большого успеха, нам нужно создать тайное научное общество, по подобию масонского, – уверенно сформулировал задачу Алексей. – Я больше, чем уверен, аналогичные мысли посещают не только мою голову. Судите сами: современное общество прогнило до такой степени, что уровень его духовности опустился до нуля, достиг критического значения. Глобальная экологическая катастрофа неотвратимо приближается. Властные структуры ничего не видят, ничего не слышат, бездействуют, а человечество уже находится в преддверии самоуничтожения. Целью создаваемого общества должно стать сближение науки и религии, – взволнованно закончил Кедров.

– Хорошая мысль, – восторженно поддержал Старостин своего ассистента. – Но почему такое общество должно быть тайным?

– Чтобы исключить преследования со стороны властей. Да и церковь, смею вас уверить, отнесётся к такому слиянию отрицательно. Человечеству нужна Новая Вера, не слепая, как сейчас, а способная объяснить всё, что происходит вокруг нас. Тогда верить во Всевышнего, в его могущество будет каждый.

– Уж не хотите ли вы составить соперничество с самим Иисусом Христом? – скептически заметил Старостин.

– Не следует передёргивать, Илья Михайлович. Не позволительно проявлять кощунство к Спасителю, – довольно жёстко отреагировал Алексей на вопрос профессора.

На этом их беседа закончилась.

«Кажется, ты прав, Алексей. Создать общество единомышленников – это как раз та ниточка, за которую нужно потянуть», – принял решение Илья Михайлович и несколько успокоился, но заснул он только под утро.

Алексей пришёл в чувство утром. Открыл глаза и осмотрелся. Лежал на нарах, покрытых толстым слоем сена. Жилище, в котором он находился, представляло собой рубленую избушку небольших размеров. Маленькое оконце в стене давало мало света, и в убогом помещении стоял полумрак. В углу была установлена печь, сложенная из кубиков серого цвета, отдалённо напоминающих кирпич. Напротив – стол из тёсаной лиственницы, на нём расставлена разная утварь: чугунки, крынки, деревянные ложки и в завершение ко всему потускневший медный самовар. Вторые нары пустовали. На стене справа развешены травы, связанные в пучки. На полу камышовый половик. У входа висит длинный заячий тулуп.

«Жильё первобытного человека», – усмехнулся про себя Алексей.

Он встал и вышел наружу. В теле чувствовалась необычайная лёгкость. Представший перед глазами каменный утёс с зияющей расщелиной заставил вспомнить вчерашний день. Молниеносно пронзила мысль: «Как я очутился в избушке, если из каменного мешка не возвращался?»

И тут он увидел старика. Тот сидел на берегу узенькой речушки, сочившейся из-под скал. Дымился костёр, на тагане висел чугунок, в нём что-то варилось. Весенняя жизнь на чердынской земле только зарождалась. Зелень, опасаясь возможных холодов, очень робко пробивалась отдельными лоскутами, среди которых ещё виднелась чёрная жирная земля. В низинах скопились мутные лужи. В воздухе висел запах прелого прошлогоднего листа.

Алексей подошёл к Акиму, поздоровался. Старец отмолчался, словно глухонемой, продолжая помешивать в чугунке длинной деревянной ложкой. Губы Акима шевелились, очевидно, он что-то шептал или считал. Алексей присел на чурбачок рядом и терпеливо ждал, когда старик освободится.

Прошла минута, другая, а Леший не обращал на Кедрова внимания. Создавалось впечатление, что Аким впал в транс, не видя и не слыша в эти минуты ничего вокруг. Таинство затянулось, и было совершенно непонятно, когда оно закончится. Наконец, губы старика перестали шевелиться и крепко сомкнулись. Он вынул ложку из чугунка и положил прямо на землю.

– Ну вот, всё готово, – сообщил Аким совсем обыденно, будто приготовление неведомой пищи входило в его ежедневные обязанности. – Снимай чугунок и неси в избу.