Александр Гайворонский - Сборник рассказов и новелл из цикла «Личный духовный опыт» и «Разговоры по ту сторону»

В яслях и садике, с того момента, как научился мало-мальски разговаривать и облачать в слова свои мысли, я настойчиво приставал к сверстникам с крайне важными для себя вопросами: "А ты помнишь, что было, когда ты еще не родился?", "А ты знаешь, что будет после, когда ты умрешь?", "А твою маму ты сам выбирал?", "А ту, прежнюю маму еще помнишь?". Никто не понимал о чем я. Но и не смеялся, не крутил у виска пальцем. Дети всё равно, даже если не помнят, что-то еще чувствуют, какие-то следы недавнего предсуществования хранят. И воспринимают такие вопросы по крайней мере с любопытством и интересом, особенно когда их задает такой же ребенок. Не помню, чтобы я мучил расспросами своих родителей или других взрослых. Наверное, я не делал этого подсознательно, тем более раз они сами не затевали со мной таких разговоров.

Лишь однажды, только начав свой "допрос" в какой-то относительно "свежей" для меня компании (мне было лет пять), взволнованно встрепенулась одна девочка, чьи родители переехали к нам недавно из другого района города. Она горячо начала рассказывать о своих переживаниях по поводу того, что оставила "там" двух маленьких дочек. И успокаивалась лишь тем, что у нее "здесь" появилась младшая сестричка, очень напоминающая одну из дочек. "Я буду ухаживать за ней, как за своим ребеночком, а новые папа и мама очень хорошие. Они обещали мне купить братика", – сказала тогда она. А еще я знал, что мы оба с ней уже научились немного подыгрывать родителям, будто бы нас "покупают в магазине", а кого-то находят в капусте, в лучшем случае "вырезают из животика мамы". Мы с этой девочкой, взахлеб рассказав друг другу самые сокровенные вещи из своих "воспоминаний", пришли к единодушному мнению, что родители забывают о таких важных вещах, потому что все взрослые ничего не помнят, пока не умрут. И мы решили, что взрослея, будем стараться не забывать.

Так и случилось. Правда, делиться своими секретами я больше ни с кем не стремился. Я не только не забывал, но и продолжал вспоминать, если было такое желание. Но с возрастом пришло понимание, что в деталях помнить и необязательно. Тем более из глубин разума начали выплывать обрывки еще более ранней инкарнации. В том, чтобы "вспомнить всё", никакой нужды нет. Важна лишь суть вещей, надежно хранящаяся где-то за семью печатями – в самом центре Души. А именно – очень важен факт осознания своего истинного "Я", а не той оболочки, в которую мы запираемся, возвращаясь на Землю. Не отождествлять одежду с носящим ее хозяином – вот что главное.

Это помогало мне в жизни, особенно когда я, уже будучи врачом, видел воочию смерть людей. Мне удавалось разговаривать с умершими и даже возвращать их к жизни, когда незримый рубеж еще не был преодолен, тело имело возможность, а душа умирающего находила зацепку удержаться на краю.

Большинство из нас, когда пробьет час, оказывается не готово к принятию нового существования, традиционно именуемого смертью. Мы пугаемся, впадаем в ступор, паникуем, теряемся. И представьте, что другой осведомлённый человек, на чьих глазах ты "умер", говорит с тобой как с живым, спокойно и жизнерадостно. Помогает протрезветь, прозреть в эту страшную минуту, проснуться, если хотите, и подсказывает способ либо возвращения, либо осознанного ухода. В роли такого осведомленного мне приходилось бывать не единожды…

рассказ

Где-то (не буду уточнять где) есть отсек мироздания, куда может проникнуть любой, вырвавшись из оков физического мира. И при жизни, и после смерти. Впрочем, смерти нет.

Я называю это место Зеркальной Комнатой. Очень и очень условно.

На самом деле никакой комнаты, конечно, не существует, как и зеркал в ней. Просто, оказавшись там однажды, ты обнаруживаешь удивительное свойство отражения буквально всего, что существует в мире – людей, их мыслей и чувств, памяти, прошлого, настоящего и будущего…

Вы когда-нибудь бредили в лихорадке? Спутанное сознание порождает такую фантасмагорию, что, даже придя в себя, мы не можем вспомнить детали, а уж тем более описать или мысленно воспроизвести их.

Разум больного организма и разум здорового сильно разнятся //конечно, словосочетание «разум организма» – семантический нонсенс, абракадабра, как, к примеру, «сознание мозга» или «кувшин бутылки». Меньшая, но всё равно бессмыслица – «разум человека». На этот счёт у меня есть свое особое мнение//.

Чаще всего нам не дано оказаться одновременно в двух местах, чтобы сопоставить впечатления и прийти к мало-мальски объективному видению мира. А подобрать подходящие слова, понятные остальным, та еще задачка. Оттого и возникают затруднения с формулировками, и как следствие – упрощения и аллегории.