Игорь Ходаковский - Бело-синий альбом

Валерий вскочил с кровати.

– Я не понимаю. Почему он так поступил? Это бунт против игры? Почему так?

– Я не знаю. Идеи об объединении стали слишком давить на него. Он не хотел твоего объединения.

– Почему ты не остановила машину?

– Все показатели были в норме. У меня ни появилось никакого сомнения в том, что это нормальная симуляция.

– Когда он теперь проснётся?

– Я не знаю.

– Чёрт, это всё как-то ненормально.

Человек, лежавший в машине глубоко вдохнул, и посмотрел вокруг. Поймав взгляд Валерия, он на мгновение зафиксировал его, а потом расслабился, и откинулся на спине. Он лежал молча. Валерий пододвинул стул прямо к нему. Тот смотрел наверх, в пластик машины, не обращая на него внимания.

– Григорий? – пустой взгляд блестел как стеклянный – Что с ним?

– Мозговая активность в норме, судя по рисунку, он собирает свои воспоминания. Он, кажется, очень глубоко. Может быть, будет лучше не отвлекать его сейчас.

Валерий сидел перед Григорием и ждал, глядя на его лицо. Он всё не подавал никаких признаков сознания. Ариадна отвлекла его:

– Валерий, у него изменяются показатели. Активность уходит на глубину, поверхностная деятельность мозга уменьшается. Теперь резко обратно…

Валерий почувствовал, как что-то вцепилось в его руку. Григорий держал её, глядя ему в глаза. Из-за отвисшей губы выглядывали нижние зубы. Глаза были широко открыты, синяки натягивались вслед за мышцами. Он жадно искал его взгляда, как будто не мог найти, мышцы лица дёргались, зрачки тикали туда-сюда. Он старался напрягать губы, прерывистый хрип как-будто через тяжелое препятствие едва доносился издалека. Губы пытались шептать что-то, в чём Валерий читал повторяющееся "нет". В одно мгновение всё прекратилось. Григорий отпустил руку, и расслабился на матрасе. Он как раньше смотрел вверх. Рука свисала с края выемки.

– Что это было?

– Я не знаю. Почти все его показатели потухли. Он где-то очень глубоко. Как будто его самость пытается что-то решить, и выключила сознание, чтобы оно не мешало.

– Что будем делать?

– Григорий сказал сообщить его помощнице, Джессике, если что-то случится. Я отправила запрос ещё когда он только вышел из онейросимуляции. Я бы сказала, что они долго едут.

– Понятно. Ничем хорошим это не пахнет.

– Григорий сказал, что берёт на себя ответственность.

– Как может человек в коме взять на себя ответственность? Если он со всем согласился, это ещё не значит, что…

В дверь квартиры постучали. Валерий вздохнул, и пошёл открывать. Женщина латиноамериканской внешности вошла в помещение, пододвинув Валерия. Она была строго одета, тёно-каштановый хвост туго завязан на затылке. Вслед за ней вошли два человека в форме, и три санитара. Джессика спросила:

– Где Григорий? – Валерий указал им на комнату. Санитары пошли внутрь, Джессика за ними. Валерий оглядел людей в форме, смотревших на него, и пошёл в комнату. Один из них вошёл с ним.

– Нет, не нужно его так вытаскивать из машины. Я должна сначала отключить от него нейроаппаратуру.

– Я проводов не вижу.

– Она беспроводная. Выйдет в течении суток с мочой. – Джессика стояла, смотря на машину:

– Долго?

– Осталось двенадцать процентов.

– Что здесь произошло?

– Я не знаю. Валерий тоже не знает. Ничего из того, что мы ожидали.

– И что с Григорием тогда делать?

– Я бы могла посоветовать только ждать. Можно обеспечить ему соответствующие добавки, чтобы его состояние могло разрешится быстрее. Проблема где-то в его самости. Он замкнулся. Он споткнулся о своё возвращение. На мгновение он пришёл в сознание – и показал при этом сильный аффект, не поддающийся простому анализу.

– Это плохо, ребята. Очень плохо. Можно уже его уносить?

– Да. – Санитары уложили Григория на носилки, и понесли из комнаты. Джессика посмотрела на Валерия:

– Бело-синин Валерий. В связи с обстоятельствами, вам назначено ограничение в передвижении. До выяснения обстоятельств, и принятия всех решений, вы не можете удаляться от своего дома дальше, чем на пятьсот метров. Вам это понятно?

– Да.

– Тогда до свидания. Я надеюсь, что в следующий раз мы встретимся при более благоприятных обстоятельствах.

Валерий ходил по комнате.

– Я не могу понять! Что пошло не так? Почему он стал отказываться? Ему ведь всё понравилось, ты проанализировала его, всё сработало идеально! Почему?

– Что-то заставило его сопротивляться. Нам нужно понять, что. Как ты?