Генри Каттнер - Наш демон-хранитель

Словом, это было необычайно красивое лицо, напоминавшее чистое, холодное совершенство полированной кости. Тела Карневан не видел, его скрывала накидка.

Может, это удивительное лицо было маской? Но Карневан знал, что нет. Отвращение, которое вдруг переполнило все его чувства, подсказывало ему, что перед ним — воплощенный ужас.

Он машинально вытащил сигарету и закурил. Существо не шевельнулось, и Карневан вдруг понял, что компасная стрелка исчезла из его мозга.

От сигареты спиралью поднимался дым. Джеральд Карневан стоял в этой мрачной комнате, освещенной красным светом, с фальшивым медиумом и существом, сидевшим на корточках в двух метрах от него. За окном, всего в одном квартале, бурлила жизнью Колумбус-Сайкс со своими неоновыми вывесками и бойким уличным движением.

Электрический свет ассоциировался у него с рекламой. В мозгу Карневана как заезженная пластинка крутилась одна мысль: "Удивить клиента". В данном случае клиентом был, пожалуй, он. Поначалу ему пришло в голову послать ко всем чертям этих дешевых шарлатанов вместе с их фокусами. Карневан двинулся прямо на странное существо.

Мягкие по-детски розовые губы раздвинулись.

— Остановись, Карневан, — приказал тихий голос. — Не переступай пентаграммы. Это тебе все равно не удастся, но может случиться пожар.

— Ну и дела, — буркнул Карневан, едва сдерживая хохот. — Духи не пользуются разговорным английским. Что это за глупости?

— Прежде всего, — ответило создание, не двигаясь с места, — называй меня Азазел. Я вовсе не дух, скорее демон. Что касается разговорного английского, то, оказавшись в твоем мире, я естественным образом приспособился к нему. Мой собственный язык не может здесь звучать. Я говорю на нем, но ты слышишь его земной эквивалент.

— Пусть так, — сказал Карневан. — И что дальше? — Он выдохнул дым через нос.

— Ты все-таки не веришь, — заметил Азазел, по-прежнему неподвижный. — Покинув пентаграмму, я убедил бы тебя в одно мгновение, на не могу этого сделать без твоей помощи. Пространство, которое я сейчас занимаю, находится в двух наших мирах одновременно. Я демон, Карневан, и хочу заключить с тобой сделку.

— Полагаю, сейчас последует вспышка. Можешь фотографировать сколько угодно, я не позволю шантажировать себя, — заявил Карневан, думая о Диане.

— Уже позволяешь, — заверил его Азазел и кратко описал неприглядную историю связи Карневана с Дианой Беллами.

Карневан почувствовал, что краснеет.

— Достаточно, — коротко сказал он. — Так, значит, это шантаж?

— Позволь мне объяснить все с самого начала. Впервые я вступил с тобой в контакт здесь, на сеансе, на прошлой неделе. Установить контакт с людьми невероятно трудно для жителей моего… моего измерения. Но в данном случае мне удалось. И внедрил в твое подсознание кое-какие… мысли и с их помощью удержал тебя.

— Что это за мысли?

— Удовлетворение тщеславия, — сказал Азазел. — Смерть твоего старшего компаньона. Избавление от Дианы Беллами. Здоровье. Власть. Триумф. Ты тайно лелеял эти мысли, и потому связь между нами стала возможной. Однако она была неустойчивой, и я не мог полноценно общаться с тобой, пока работал над Мадам Нефертити.

— Валяй дальше, — спокойно произнес Карневан. — Но не убеждай меня, будто она не шарлатанка.

— Ты прав, — усмехнулся Азазел. — Но она родом из кельтов, а скрипка без смычка ничего не стоит. Мне удалось опутать ее и заставить сделать все необходимое для моей материализации. А потом я вызвал сюда тебя.

— И ты надеешься, что я тебе поверю?

Демон досадливо пожал плечами.

— В этом главная трудность. Если ты меня примешь — я могу хорошо послужить тебе, даже очень хорошо. Но сперва ты должен поверить в меня.

— Я ведь не Фауст, — насмешливо заметил Карневан. — Даже если бы я в тебя поверил, с чего ты решил, что я склонен… — он умолк.

Одно мгновение было тихо. Карневан гневно швырнул окурок на пол и растоптал его.

— Во всех старых легендах, — заговорил он наконец, — полно историй о договорах с демонами. И всегда с одним и тем же результатом. Но я атеист, а может, даже агностик. Я не верю, что у меня есть душа. После смерти остается просто ничто.

Азазел задумчиво смотрел на него.

— Разумеется, какая-то цена должна быть. — Странное выражение промелькнуло по лицу существа. В нем была насмешка, но и страх тоже. Он вновь заговорил, но уже торопливо.

— Я могу изрядно послужить тебе, Карневан. Могу сделать все, что ты пожелаешь.