Фриц Лейбер - Зеленое тысячелетие. Рассказы

В этот момент фонарик дрогнул у меня в руках, а когда я в считанные доли секунды опять направил его в нужную сторону, канал был пуст. Я вертел фонариком в разные стороны, до рези в глазах всматривался в воду — гондолы нигде не было.

Я сел в машину и перед тем как свернуть на дорогу, параллельную Большому каналу, решил все-таки сначала заскочить к Деловею: он, наверняка, спит, думал я, и проверка не отнимет много времени. Ведь все увиденное и услышанное могло быть просто игрой воображения. И вместе с тем, мои призрачные впечатления казались реальными.

Уже начинало светать. Я вновь услышал пыхтящие звуки работающего насоса со стороны нефтяной скважины. Остановившись в нерешительности, я направил фонарик сначала, на скважину, а затем на трейлер. Видимо, что-то случилось с насосом: с каждым его движением струя нефти падала на жилище Деловея и через открытые окна попадала внутрь.

Впоследствии так и не выяснили, была ли молния причиной поломки клапана насоса, хотя окрестные жители убеждали меня, что два удара ее были чрезвычайно сильными, казалось даже, что они могут пробить крышу дома.

Входная дверь трейлера была прикрыта. Я вошел в помещение и осветил его фонариком. Деловей отсутствовал. Сначала я обратил внимание на койку моего товарища, стоявшую у открытого окна. До меня продолжали доноситься звуки пыхтящего насоса и ударов нефтяной струи о трейлер. Брызги, врываясь в окно, падали на коричневое одеяло, и черное пятно на нем все увеличивалось. Вонь нефти становилась невыносимой. Направив свет фонарика в противоположную сторону, я замер от изумления и страха…

Пусть все увиденное мной на берегу канала — плод моего воображения. Даже поломка нефтяного насоса могла быть простой случайностью. Но то, что открылось моему взору внутри трейлера, было явным, неоспоримым, реальным и материальным; все свидетельствовало о преступной злонамеренности. Правда, полиция расценила это иначе — как тщательно продуманный розыгрыш.

После короткого замешательства я овладел собой. В руках у меня по-прежнему был фонарик.

Через минуту я уже сидел в машине и ехал в сторону Большого канала, то съезжая к нему, то выезжая на разрушенные мосты. Я все еще пытался найти что-то, но безуспешно: не было ни лодки, ни человеческого тела, ни нефти, хотя запах ее по-прежнему был силен.

Тогда я отправился в полицию. В своих показаниях я считал важным подчеркнуть, что мой друг Деловей постоянно боялся быть поглощенным Большим каналом, и это обстоятельство может быть разгадкой его таинственного исчезновения.

Однако полиция склонялась к мысли о возможном самоубийстве, отбрасывая версию похищения, организованного этой черной, неодушевленной, древней и почти вездесущей силой — нефтью.

Позже мне сообщили, что полицейские обыскали весь канал, но никаких следов лодки и человека не обнаружили. А так как стражи порядка не любят слишком затягивать расследование, оно и было закончено. Материальные следы доказательств, оставленные в трейлере, полиция трактовала как розыгрыш или с моей стороны, или со стороны Деловея, о чем я уже говорил.

Теперь мое собственное расследование также закончено. Я решил больше не мучить себя размышлениями о странной теории, наделяющей подземную темноту целеустремленностью, превращающей человека в марионетку каких-то неведомых сил подземного мира. Я больше не буду думать об этом, несмотря на неопровержимые доказательства, виденные собственными глазами.

Что я видел тогда в трейлере?

Это была трещина длиною в ярд, как-будто рассеченная килем пропитанной нефтью лодки. Она тянулась от канала к койке Деловея, и можно было легко различить длинные, узкие, заостренные к носкам следы Черного Гондольера.

The Black Gondolier

Перевод А. Мариконды.

В тот вечер Мартин Беллоу сидел в баре Томтомов. Было только полседьмого. Перед ним стоял большой бокал пива. За стойкой разговаривали два официанта в белых фартуках. Один был настолько стар, что, казалось, уже перестал беспокоиться о своих годах. Они что-то обсуждали. Со стороны показалось бы, что этот разговор скорее предназначен для Мартина, хотя он и не старался прислушиваться.

— Если эта девушка еще раз покажется здесь, я не буду ее обслуживать. А если снова начнет выкидывать свои дикие шутки — поколочу.