Михаил Пухов - Семя зла (сборник)

За месяц его комната (он живет один в однокомнатной квартире на втором этаже) значительно преобразилась. Посреди нее стояло нелепое сооружение: цилиндр диаметром в метр, высотой в рост человека. Был вечер, ярко горела люстра, высветляя детал и сооружения. В стенке цилиндра угадывалась плотно закрытая дверка. От разъема, расположенного с ней рядом, отходил кабель к черному металлическому ящику с большим красным тумблером. Отсюда провод тянулся к настенной розетке. Сам цилиндр, по всей видимости, был сверху открыт; на это указывала прислоненная к нему короткая лесенка-стремянка.

Сергей сидел на диване и с радостью наблюдал, как я раз глядываю его творение. Потом протянул мне какую-то книгу, в которой я узнал тот самый сборник фантастики.

— Поднимись по стремянке, — предложил он. Я так и сде лал. — Погляди вниз. — Я опять последовал его совету. Внутри цилиндра, несмотря на яркое освещение, стояла тьма. Оттуда веяло холодом. Казалось, там начинается бездонный колодец.

— Брось ее туда, — приказал Сергей. Я повиновался. Кни га начала падать, зашелестела страницами и тут же скрылась из глаз.

— Но ведь внизу люди, — изумился я. — Там квартира, на первом этаже. Куда же она делась?

— Квартира? — Он удовлетворенно улыбнулся. — А куда она могла деться?

— Собственно, я имел в виду свою любимую книгу.

— Она летит в прошлое, — без тени смущения объяснил он. — Летит в прошлое, набирая скорость. Я ее прочитал. Весь бред о машине времени, который ты мне подсунул. Лишь Уэллс достоин внимания. Остальные не поняли ничего.

— А ты? — Я спустился по лесенке, сел в кресло напротив дивана.

— Я ее сделал, — заявил он. — Правда, я предпочитаю дру гой термин.

— Какой же?

— Шахта времени.

— Пожалуй, «пропасть» было бы еще лучше, — заметил я, вспомнив бездонную тьму внутри цилиндра. — Но «шахта» тоже сойдет. И может, ты все-таки объяснишь?

— Конечно, — сказал Сергей. — Для этого я тебя и позвал. Единственная проблема, как ты понимаешь, — перемещение в прошлое. О путешествиях в будущее думать нечего. Каждый из нас совершает такое, что называется, «своим ходом», а как этот ход ускорить, известно: субсветовой полет, сильное гравитационное поле, анабиоз… Я начал с информации. Она, как ты догадываешься, распространяется не только в будущее, но и в прошлое.

— Что ты говоришь! — не согласился я. — Как послать сигнал в будущее, понятно. Написал на заборе: «Здесь был Вася» — и пошел. И сигнал тоже пошел. Но в будущее, никак не в прошлое.

— Нет, в обоих направлениях, — возразил Сергей. — Ты сам знаешь: смысл будущего — будить что-то в настоящем. Все зависит только от свойств приемника. Так, существо, живущее в обычном времени, увидев твой забор дважды — до и после появления надписи, — сделает однозначный вывод: между этими двумя наблюдениями у забора был некто, называющийся Васей. Существо воспримет эту информацию и понесет ее с собой по ходу времени.

— Понятно. Я, по крайней мере, тоже всегда так делаю.

— Теперь представь себе существо, живущее в обратном отношению к нам времени. Вообрази, что оно также дважды побывало у забора — сначала после появления надписи, потом до. Оно, как и первое существо, сделает не менее однозначный вывод: между наблюдениями к забору наведался некто по имени Вася. Приняв эту информацию, существо унесет ее в прошлое, против хода нашего времени. Заметь: в каком направ лении движется во времени сам Вася, в обоих случаях не играет никакой роли. Единственное условие для передачи информации по ходу или против хода времени — наличие адресата, живу щего соответственно в прямом или обратном времени.

— Допустим. А дальше?

— Примерно так обстоит дело и с материальными телами, — продолжал объяснять Сергей. — Чтобы отправиться в прошлое, необходим пустяк — устройство, которое перевело бы тебя в обратное время. Оно перед тобой. Называется шахта времени.

— Почему именно шахта? — догадался спросить я.

— Оно работает как шахта. Или колодец. Представь себе, что ты встал на край колодца и прыгнул вниз. Что с тобой произойдет? Ты будешь падать, пока не достигнешь дна. Так тело, брошенное в шахту времени, с постоянным ускорением летит в прошлое.

— И значит, моя книга…

— Да, — кивнул он. — Туда ей и дорога. Прекрасная судьба для книги с таким названием. — Он посмотрел на настенные ч асы. — Сейчас она в девятнадцатом веке. Нет, в восемнадцатом.

— А как мы ее оттуда вернем? — поинтересовался я. — До каких пор она будет падать?