Фриц Лейбер - Трижды судьба

Когда Торн снова двинулся в путь, одна из кошек — черно-серой окраски — прыгнула, едва не угодив в него, и исчезла внизу. Остальные две сопровождали его по тропинке сбоку.

Он ускорил шаги.

Дорога стала ровнее, и Торн быстрым шагом двигался вперед.

Из долины снова донесся вой, но кошки упрямо следовали за ним к вершине.

Все шло нормально, и его тело не испытывало чрезмерных нагрузок при подъеме; наступили сумерки.

Торн долго смотрел по сторонам. Мысли и ощущения теперь не играли никакой роли — все зависело от зрения.

Здесь, наверху, было еще довольно светло, ничто не загораживало горизонт. Вплоть до самого горизонта простирался белый снежный покров. Где-то вдали вздымалась крутая, покрытая льдом гора.

Единственный признак наличия жизни — тонкий столб дыма, поднимающийся к небу в некотором отдалении.

Торн некоторое время заставлял себя не смотреть на руины, попадавшие зачастую в поле зрения. То были причудливые развалины домов и зданий, вздымавшиеся посреди гигантской застывшей лавы.

Мир руин, освещенный последними лучами заходящего солнца.

Но Торн продолжал думать, его мысль работала. Его предположение относительно долины оказалось совершенно правильным. Эти покрытые снегом и льдом кучи обломков — не что иное, как бывшее здание Опалового Креста.

Везде были видны следы и останки громадных небоскребов, в которых когда-то размещался целый город. Некоторые обломки стен круто вздымались вверх, будто простирались к небу руки.

Это гигантское поле руин вряд ли могло быть Миром-1, даже если мир подвергся катастрофе. Нигде не найти следов Голубого Лорена и некоторых других небоскребов, внешний вид которых прочно врезался в память Торна.

Это и не Мир-2, ибо там в небо вздымались бы развалины Черной Звезды.

Торн посмотрел на свои руки.

Они сплошь покрыты твердыми мозолями и местами обморожены. Потрескавшаяся кожа, грязные ногти — и все же это, несомненно, были руки Торна.

Он, прижав ладони к лицу, ощупал щеки, нос, подбородок, почувствовал щетину на подбородке, коснулся длинных прядей волос под меховой шапкой.

Одежда Торна состояла из сшитых вместе меховых шкур и подбитых мехом сапог с мягкими подошвами.

На бедрах был затянут широкий пояс, а под ним два больших кармана. За пояс заткнут длинный нож.

В одном кармане находилась праща с толстой резиновой лентой и множеством гладких круглых камней. Там же лежали три потемневших куска мяса сомнительного происхождения.

В другом кармане Торн нащупал две упаковки высококонцентрированных питательных таблеток, на которых стояла дата выпуска двадцатилетней давности, маленькую фляжку, кремень, несколько пластмассовых книг-лент, пластмассовую лупу, свитый из жил животных шнур, маленький нож, каким пользуются резчики по дереву, массу неопределенных предметов и, наконец, крохотный гладкий серый предмет, присвоенный им во время симхромии об Игдраэшле.

Торн попытался внушить себе, что подобного поступка он не совершал, и у него оказался совсем иной предмет, хотя его пальцы поглаживали гладкую поверхность и ощупывали металлический цилиндр. Торн вспомнил, как считал его супергигантской молекулой, ключом, которым можно при правильном применении открыть двери в скрытые миры.

Торн подумал, что эта штука несомненно связана с его душой, а не с телом, которое уже претерпело различные изменения. Тут же невольно он задал вопрос: как же могло получиться, что предмет не обнаружили во время тщательного обыска в здании Черной Звезды.

Его внимание отвлек шум сзади, будто раздался щелчок.

Торн обернулся.

На тропинке, по которой он только что поднялся до вершины, появилась стая волков или собак — самое малое — штук тридцать. Стая бежала тем же путем, что преодолел Торн. Животные в стае явно придерживались какой-то определенной дисциплины. В сумерках Торну почудилось, что на некоторых животных воцарились маленькие существа, напоминая странных всадников.

Теперь Торн понял, зачем у входа в пещеру разожгли костер.

Стая оказалась между ним и костром. Торн, резко повернувшись, заторопился туда, где поднимался к небу дым.

На ходу Торн сунул в рот одну из таблеток концентрата, благодарно подумав о том Торне — он хотел его назвать Торном-3, — который так долго хранил эти таблетки, чтобы теперь попытаться придать ему новые силы.

Торн, не снижая темпа, заторопился по покрытому льдом плато. Когда таблетки подействовали на его кровообращение, он смог повысить темп. Оглянувшись через плечо, Торн убедился, что стая достигла вершины. Вой усилился.