Фриц Лейбер - Ведро воздуха

Видите ли, когда Земля начала остывать, вода, находившаяся в атмосфере, замерзла первой, и на поверхности образовалась корка льда толщиной около четырех метров. А на лед легло покрывало из кристаллов замерзшего воздуха, поднявшееся до пятого этажа.

Сразу подо льдом — слой углекислоты. Поэтому, когда идешь за водой, надо убедиться, что не набрал этого вещества, которое при испарении может усыпить нас и погасить огонь. Затем идет азот, от которого нет никакой пользы, хотя он составляет большую часть замерзшего воздухе. Сверху, к счастью для нас, находится кислород, поддерживающий нашу жизнь. Мы отличаем его от азота по светло-голубому цвету. Твердый кислород образуется при меньшей температуре, чем азот, поэтому он и оказался на самом верху.

Па говорит, что мы живем лучше, чем в прошлом короли, потому что дышим чистым кислородом. Но мы привыкли и не замечаем ничего особенного.

А на самом верху — тоненькая пленочка жидкого гелия, очень забавного вещества.

Сняв шлем, я сразу рассказал о том, что видел. Ма разволновалась, а Па рассердился за то, что я ее расстроил.

— Ты долго наблюдал свет? — спросил он, когда я закончил. Впрочем, я ничего не сказал о том, что сначала принял свет за лицо молодой леди. Почему-то мне хотелось сохранить это в тайне.

— Да, огонек прошел пять окон и скрылся этажом выше.

— Может, он выглядел как блуждающее электричество? Или ползучая жидкость? Или звездный свет, сфокусированный растущим кристаллом?

Па расспрашивал меня не зря. Странные вещи случаются в мире глубокого холода. Даже когда ты уверен, что вся материя намертво замерзла, вещество обретает новую жизнь. Липкая пленка ползет, ползет к теплу, как собака бежит на залах пищи, — это жидкий гелий. А однажды, когда я был маленький, молния — молния! (даже Па не представляет, откуда она взялась) — ударила в шпиль неподалеку от Гнезда, и электричество сохранялось в нем долгие недели.

— Ничего похожего я еще не видел, — ответил я.

— Выйдем вместе и разберемся, что там делается, — помолчав, сказал Па.

Ма и Сест очень не хотели оставаться одни, но Па их успокоил, и мы начали надевать костюмы для дальних походов. Па сделал их сам, со шлемами из трехслойного стекла, которые когда-то были большими прозрачными банками для консервов. Наши костюмы держат воздух и тепло, во всяком случае мы ходим в них за водой, углем, консервами и прочими необходимыми нам вещами.

Па надел все, кроме шлема и, опустившись на колени перед камином, сунул в него руку и дернул за длинный металлический прут, идущий вдоль всего дымохода. Им мы сбиваем лед, постоянно нарастающий в трубе. Раз в неделю Па лезет на крышу и проверяет, все ли в порядке. Это наше самое опасное путешествие, и туда Па не пускает меня одного.

— Сест, — тихо сказал Па, — следи за огнем. И за воздухом тоже. Если его останется мало или он будет испаряться недостаточно быстро, возьми корзину, стоящую за одеялами. Но будь осторожна. Не касайся корзины голыми руками, — потом Па надел шлем, взял пустое ведро, и мы вышли из Гнезда.

Па шел первый, а я держался за его пояс. Что самое смешное, я не боюсь ходить один, но когда Па рядом, мне хочется за него ухватиться. Я полагаю, это привычка, хотя в данной ситуации, надо признать, я и, правда, был немного испуган.

Дело в том, что за пределами Гнезда нет жизни. И кроме того, там всегда ночь. Я родился, когда черная звезда утащила Землю за орбиту Плутона и даже дальше. Мы можем ее видеть, когда она пересекает небо, закрывая звезды, и особенно четко она выделяется на фоне Млечного Пути. Черная звезда довольно велика, и мы находимся к ней ближе, чем планета Меркурий к Солнцу, но у нас нет времени часто наблюдать за ней.

Пройдя по коридору, мы вышли на балкон. Я не знаю, как выглядел город раньше, но сейчас он прекрасен. В звездном свете все неплохо видно (Па говорит, что раньше звезды мерцали — из-за атмосферы, — а теперь они сияют ровным светом). Наш дом расположен на холме, над сверкающей пеленой, которую пронзают высокие здания, а темные впадины между ними, когда-то бывшие улицами, образуют ровную прямоугольную сетку. На каждом здании — круглая шапка кристаллов замерзшего воздуха, похожая на меховой капюшон Ма, только еще белее. Некоторые дома наклонились, а многие разрушились во время землетрясений и ураганов, обрушившихся на город в тот период, когда черная звезда боролась с Солнцем за Землю. В темных глазницах окон висят сосульки. Как из воды — эти появились в первые дни похолодания, — так и из замерзшего воздуха. Иногда какая-нибудь сосулька так ярко отражает звездный свет, что кажется, будто одна из звездочек сама спустилась к нам в гости. Именно об этом и подумал Па, когда я рассказал ему об увиденном. Но и я подумал о том же и понял, что причина тут другая.