Евгений Савицкий - Мысль Гайя

У Алекса уже была выработана четкая система действий, которой он придерживался в различных ситуациях. Например, когда директор шел навстречу по коридору, то нужно было идти в противоположную сторону, а если впереди был тупик – срочно сворачивать в первый попавшийся кабинет. Если мистер Бэйл созывал совещание, то в переговорную комнату нужно было приходить за двадцать минут до начала чтобы успеть занять место в самом дальнем углу стола, куда редко попадал цепкий взор начальника.

Но самым худшим вариантом было незаметное появление мистера Бэйла за спиной у Алекса во время разговора с одним из коллег. В этой ситуации времени сбежать уже не оставалось и выбраться из этой передряги мог только опытный «боец», обладающий невероятной хитростью и изворотливостью. Алекс таким не являлся по умолчанию, поэтому пользовался советом, который дал ему Яловский: как только босс оказывался рядом, Алекс тут же менял тему разговора и начинал хаять правительство начиная от парламента и заканчивая судами. Бэйл сразу же вливался в разговор, потому что нынешнее правительство, как утверждал он сам – это худшее, что могло произойти с Британией за последние годы. Если он и любил что-то больше, чем ругать своих сотрудников, так это поливать грязью парламент. Ну а дальше в процессе разговора оставалось только одобрительно кивать головой, а затем улучить момент, чтобы незаметно удалиться пока начальник не вспомнил куда и для чего он шел.

Вот так и пролетало время. Размышления Алекса о грядущей поездке иногда прерывались звонком телефона, звук которого бросал его в холодный пот, потому что это мог быть звонок от секретаря с дальнейшим приглашение в кабинет к мистеру Бэйлу на личную беседу. Здесь уже деваться было некуда и приходилось идти, скрестив в кармане пальцы на удачу.

В отличие от Алекса, его жена была любимицей у своего босса. Мсье Кристоф был полной противоположностью мистера Бэйла: утонченный француз, разменявший четвертый десяток лет, он выглядел как кутюрье модного дома, а гладко выбритое лицо всегда украшали узкие прямоугольные очки в строгой оправе. По-английски он говорил с небольшим акцентом, а с сотрудниками общался предельно вежливо и неформально, не загоняя в строгие рамки. Лили для него была как лучшая подруга, с которой можно было обсудить последние тренды в искусстве и моде, в которых она неплохо разбиралась. Именно благодаря этому во время недавнего экономического кризиса, когда половина сотрудников их агентства оказалась на улице в поисках другой работы, Лили свою сохранила. Был только один минус: работников стало в два раза меньше, а работы, соответственно – в два раза больше. Поэтому ей приходилось постоянно задерживаться допоздна.

Оформить свой отпуск на те же дни что и отпуск у Алекса Лили не составило труда. Мсье Кристоф с видом сытого кота спокойно кивнул головой и сказал свое одобрительное «бьен». Все, что оставалось – это закончить начатые проекты до наступления дня «икс» или постараться передать их кому-то другому.

А вот Майкл крутился как белка в колесе и взял на себя все заботы по оформлению необходимых в турфирме документов, виз, страховок и авиабилетов. Когда ему сообщили, что в полете предстоит сделать одну пересадку во Франкфурте, то Майкл не был от этого в восторге, ведь он терпеть не мог летать на самолетах и больше всего не любил взлеты и посадки. Но предложенный способ был самым быстрым и коротким путем из Лондона в Беларусь, потому что вариант поездки на машине или поезде через всю Европу был очень долог и затратен, а потому даже не рассматривался.

На работе Майкл появлялся редко и был словно привидение – его почти никто никогда не видел, но его работа каким-то образом делалась вовремя. Он успевал и оставлять задания своим подчиненным, и решать вопросы с руководством, и даже поздравлял по электронной почте коллег с днем рождения. Как ему это удавалось – оставалось загадкой для всех.

Начало осени в этом году выдалось холодным и дождливым. Серые тучи, словно туманом закрывающие собой небо и солнце, стали постоянным спутником жителей, сопровождая их куда бы те не отправились. Но хандрить никто не собирался так как жизнь в Лондоне не останавливалась ни на секунду: и днем, и ночью город был наполнен людьми, каждый из которых продолжал писать историю этого уникального города, улицы которого видели так много событий и знали так много судеб.

Алекс сидел на остановке и смотрел на проходящие мимо него лица в толпе. Лондон был окрашен всеми цветами кожи! В поисках лучшей жизни для себя и своих семей сюда стягивались люди со всего земного шара. Приезжие работали абсолютно везде, начиная от уборки улиц и заканчивая информационными технологиями. Но Алекс, в отличие от многих из них, не чувствовал себя частью этого города. Ему казалось, что это он здесь иммигрант, «беженец из сельской местности» как он сам себя иногда называл. Как-то он задумался: чего ему не хватает для того, чтобы почувствовать себя здесь местным, своим? И эти размышления навели его на мысль, что он до сих пор так и не свыкся с тем, что он не будет жить в своем собственном доме с небольшим садом, где солнце встает не из-за небоскребов, а из-за леса на холме. Вместо этого его пристанищем станет тесная квартирка в шумном городе, похожая на бетонную коробку, в которой вместо пары старых ботинок будет лежать Алекс. Личное пространство – вот чего ему так здесь не хватало.