Филип Дик - Убик

— Как убила Венди, Эла, Эди Дорн, Фреда Завски, а сейчас, наверное, и Тито Апостоса, — закончил Джо.

Едва слышно, но четко Ранситер произнес:

— Ситуация очень сложная. И простых ответов тут быть не может.

— Вы просто не знаете ответов, — сказал Джо. — В этом-то все и дело. Вы их выдумываете, вы вынуждены это делать, чтобы объяснить свое здесь присутствие. Ваши так называемые «явления».

— Я их так не называю. Это слово придумали вы с Элом. И не вини меня в том, что вы оба…

— Вы знаете не больше меня, — перебил его Джо, — о том, что происходит с нами и кто на нас нападает. Глен, вы не можете утверждать, кто наш враг, потому что вам это неизвестно.

— Я знаю, что я жив, — сказал Ранситер, — знаю, что я сижу здесь, в переговорной мораториума…

— Ваше тело лежит в гробу, — остановил его Джо. — Здесь, на кладбище Невинного Пастыря. Вы его видели?

— Не видел, — ответил Ранситер. — Но это нереальное…

— Оно высохло. Съежилось, как у Венди, Эла, Эди, как… вскоре съежится у меня. Ваши дела обстоят точно так же — не лучше и не хуже.

— Я достал тебе Убик. — На лице Ранситера возникло труднопередаваемое выражение, казалось, он испытывает одновременно прозрение, страх и… Джо не мог определить, что еще. — Я принес тебе Убик, — повторил Ранситер.

— Что такое Убик?

Глен Ранситер не ответил.

— Вы и сами не знаете, — сказал Джо. — Не знаете, как и почему он действует. Вы даже не знаете, откуда он берется.

После долгой мучительной паузы Ранситер произнес:

— Ты прав, Джо. Абсолютно прав. — Дрожащими руками он достал еще одну сигарету и закурил. — Но я хотел спасти твою жизнь, честно! Черт, будь моя воля, я спас бы вас всех.

Сигарета выскользнула из его пальцев и покатилась по полу. С огромным усилием Ранситер наклонился, чтобы поднять ее. Лицо его выражало крайнюю степень несчастья. Почти отчаяние.

— Мы — здесь, а вы сидите в переговорной и ничего не можете сделать, не можете положить конец тому, что с нами происходит.

— Да, так. — Ранситер кивнул.

— Мы в саркофагах, — сказал Джо, — но не все так просто. Происходит нечто необычное для полужизни. Работают две силы, как догадался Эл. Одна помогает нам, вторая уничтожает нас. Вы действуете заодно с той силой, человеком или субстанцией, которая хочет нам помочь. От нее вы и взяли Убик.

— Да.

— Значит, до сего момента никто так и не понял, кто нас уничтожает… и кто помогает нам. Вы не знаете этого, находясь снаружи, а мы не знаем этого здесь. Может быть, это Пат.

— Не сомневаюсь, — ответил Ранситер. — Она — ваш враг.

— Наверное, — сказал Джо, — хотя я так не считаю.

«Скорее всего, — добавил он про себя, — мы вообще не встречались ни с нашим врагом, ни с другом. Но скоро встретимся. Очень скоро мы узнаем, кто есть кто».

— Вы уверены, — спросил Джо Ранситера, — что, кроме вас, никто не выжил после взрыва? Подумайте, прежде чем ответить.

— Как я уже говорил… Зоя Вирт.

— Из нас, — подчеркнул Джо. — Может быть, Пат Конли?

— У Пат была разворочена грудная клетка. Она скончалась от шока и разрыва легкого, сопровождаемого множественными внутренними повреждениями, в том числе ранением печени и тройным переломом ноги. В физическом плане она, то есть ее тело, находится в четырех футах от тебя.

— А остальные? Все лежат в саркофагах в Мораториуме Возлюбленных Собратьев?

— Кроме одного, — сказал Ранситер, — Сэмми Мундо. Он получил множественные поражения мозга и впал в кому, из которой, как говорят, никогда не выйдет. Подкорковые…

— Значит, он жив. Сэмми не в саркофаге. Не здесь.

— Я бы не говорил про него «жив». Энцефалограмма не показывает ни малейшей корковой активности. Это растение, не больше. Никакой личности, никакого сознания. В мозгу Мунди ничего не происходит, то есть буквально ничего.

— Естественно, его вы не вспомнили, — сказал Джо.

— Вот, вспомнил.

— Когда я спросил. — Джо задумался. — Как далеко он от нас? Он в Цюрихе?

— Да, мы приземлились здесь, в Цюрихе. Он в госпитале Карла Юнга. Примерно в четверти мили от мораториума.

— Наймите телепата, — сказал Джо. — Или используйте Дж. Дж. Эшвуда. Сканируйте его.

«Мальчик, — подумал Джо. — Неуравновешенный и незрелый. Жестокая, несформировавшаяся личность. Может быть, дело в нем. Тогда становятся понятны проделки играющего нами капризного существа. То, что у нас то отрывают крылья, то приделывают их обратно. Временные восстановления, как сейчас со мной в этом гостиничном номере после подъема по лестнице».