Фриц Лейбер: Битовое скопление

Да еще и Фэтс Джордан оказался в этот момент висящим перед Поверенным вверх ногами, что усилило у последнего ощущение абсолютного беспорядка. "Вот уж действительно, — подумал он, — этот битовый народец — настоящий бич космоса. И чем скорее они отсюда уберутся, тем лучше".

— Послушай, — мрачно произнес Фэтс, — я никогда не думал, что они станут настаивать на исполнении этих старых распоряжений.

— Это было первым официальным решением нового Администратора, — постно улыбаясь, ответил Поверенный. — Грузовая ракета должна была вернуться на Землю порожняком сегодня утром, но Администратор задержал ее. Мы надеемся, что ваша первая группа из пятидесяти человек явится на борт капсулы за час до полуночи.

Фэтс хмуро покачал головой и сказал:

— Будет больно покидать нам космос.

Его слова были подхвачены находившимися поблизости людьми и эхом прозвучали в Большом Иглу.

— Скоро наступит время тьмы, — изрек Нэйв Грейсон, коммерсант-астронавт и сторонник культа Солнца. Рыжая борода и большой нож в ножнах на поясе делали его похожим на пирата. — Ты понимаешь, что там, внизу, ночь длится в среднем двенадцать часов вместо двух — здесь? И что там бывают дни, когда нашего Солнца вообще не видно?

— После невесомости йога в условиях гравитации будет испытанием, — высказал мнение Гуру Ишпингем, переходя из падмасаны в позицию, когда колени оказываются позади ушей, чем заставил Поверенного смущенно отвести взгляд. Выглядевший высоким даже будучи сложенным вдвое и скрученным, Брайтон был настолько же худощав, насколько невообразимо толст Фэтс Джордан. (В космосе количество худых и толстых имеет тенденцию к резкому увеличению, так как ни избыточный вес, ни слабая мускулатура не влекут здесь наказаний, которые применяются на поверхности планеты.)

— А всеобщее движение, как теперь состояние космического покоя, не будет ничем из ряда вон выходящим, — не оборачиваясь, бросила через плечо Эрика Джейнс. Эта эскимосская ваятельница только что внесла несколько завершающих штрихов в одно из своих трехпространственных невесомых построений набор золотистых, синих и красных шаров — и сейчас щелкала фотоаппаратом, делая серию стереоснимков. — Что по-настоящему обидно, — добавила она, — так это то, что наши дети вынуждены будут пытаться постичь три ньютоновских закона движения в среде, ограниченной гравитационным полем. Элементарную физику нужно преподавать только в состоянии Свободного падения.

— Не будет больше ни космического ныряния, ни скульптур из воды, ни вакуумной химии, — нараспев продекламировал Мозг, четырнадцатилетний юнец, сбежавший из великолепного, но в который уже раз покидаемого им дома там, внизу.

— Не будет больше ни космического пинг-понга, ни космического бильярда, — вторила ему его сестра, мисс Мозг. (В космический бильярд играют на внутренней поверхности сферы, меньшей, чем для игры в космический теннис. После удара кием шары катятся, движимые незначительной центробежной силой.)

— Ну ладно, ведь все мы знали, что этот пузырь когда-нибудь взорвется, — подвела черту Газзи Фримл, лениво водя булавкой по своему черному трико. (В космосе, где изгибы тела не стянуты гравитацией, с девушками происходит нечто особенно прекрасное. Даже у толстушек в условиях свободного падения ничего нигде не отвисает. Сладостные же изгибы становятся поистине завораживающими.)

— Да! — взбешенно воскликнул Нэйв Грейсон. Все это время он с абсолютно потерянным видом тягостно над чем-то раздумывал. Внезапно, словно прийдя к какому-то определенному выводу, он выхватил свой нож и резанул им по туго натянутому сверхпрочному шелку.

Поверенный знал, что ему совсем не следовало так пугаться и судорожно вздрагивать. Едва раздалось шипение уходящего воздуха, как разошедшиеся края дыры стянулись снова — хлоп!

Нэйв, глядя на Поверенного, недобро ухмыльнулся.

— Проверка, — пояснил он. — Я знаю одного увальня, который потерял ногу, провалившись в сверхпрочный шелк. Натяжением кромок отрезало ногу по самую лодыжку. И теперь эта нога в коричневом ботинке с острыми торчащими гвоздями вращается по орбите вокруг спутника. Это вещь, которую мальчику нужно запомнить раз и навсегда и не пытаться затыкать пальцем плотину [2] Здесь подразумевается голландская притча о мальчике, который спас людей, заткнув пальцем течь в плотине. .

В этот момент Фэтс Джордан, который по-прежнему с тягостным видом что-то обдумывал, вдруг властно ударил на своей гитаре леденящую мелодию: