Сергей Орст - Иллэя

– Если и есть на свете боги, то эта богиня лучшая из них, а я готов пропасть с ней навсегда, – мелькнуло у меня в голове, глядя в эти большие голубые бездонные глаза, обрамлённые длинными ресницами.

Зачем и почему я именно так подумал, я не знаю до сих пор. Это было как наваждение, как помешательство на грани безумия. Но как только в моей голове мелькнула эта мысль, меня словно ожгло внутри, как от разряда электрического тока. Я дёрнулся от неожиданности и перехваченного дыхания. Богиня также вздрогнула, у неё приоткрылся рот, она судорожно глотнула воздух, ухватившись рукой за бородача, чтобы не упасть, а в глазах отразились испуг и удивление. Почти сразу её взгляд преобразился, он стал таким тёплым, будто родным. Лицо у неё просияло, а я осознал, что пропал, что без памяти влюбился в эту неземную богиню с первого взгляда и ничего уже поделать с собой не смогу. Я влюбился словно мальчишка, хотя я тогда им и был. Это было нелепо, неразумно, безрассудно, но прекрасно!

Тут я заметил остальных троих. Они испуганно переглядывались между собой и вопросительно смотрели на неё. У них на лицах был один немой вопрос: «Как так?!» Она отвела взгляд от меня, и я наблюдал удивительную сцену оживлённой беседы четырёх людей без звука. Если бы они что-то говорили на этом своём певучем языке, я, наверное, по интонации понял бы, о чём они говорят. Но была абсолютная тишина. Парнишка как-то сразу погрустнел, старик задумчиво поглядывал на меня, а бородач вообще опечалился. Меня поразило моё понимание происходившего. Я из другого мира, но мы все одинаковые по строению, по поведению и даже по чувствам. Я будто попал не на другую планету, а просто в другую страну на Земле, которую в силу небывалых причин мы раньше не замечали.

Эта богиня вновь посмотрела на меня, и я опять увидел её открытое, умное, приветливое лицо, слегка улыбающееся и немного лукавое. Она была самым настоящим воплощением неземной красоты, как говорят на Земле. Не обращая внимания на переглядывания и даже жестикуляцию этой троицы, она сделала шаг ко мне, и я понял, что должен сделать то же самое. Бородач усиленно заморгал глазами и, как мне показалось, отчаянно замахал руками. Юнец стоял понурый, лишь старец был спокоен и как-то философски меня оглядывал, склонив голову немного влево.

– Эх-х, пропадай, моя головушка. Привет, милая, – сказал я очень тихо подходящей ко мне красавице, глядя ей прямо в её бездонные озёра глаз, озарённые солнечным светом, – меня зовут Федя.

Богиня протянула ко мне левую руку, укрытую лазурным рукавом её одеяния, и что-то сказала голосом ангела. Я замер, звук её голоса заворожил меня, ничего подобного я в своей жизни не слышал. Со стороны могло показаться, что говорит обычная симпатичная девушка, но для меня её мягкий певучий голос был и остаётся по сей день самым совершенным во всей Вселенной. Фраза была похожая по звучанию на то, что говорил прежде старец, но чуть по-иному. Потом она дотронулась до моего правого плеча. Я с трепетом ощутил её тёплую девичью ладонь.

– Меня зовут Федя, а ты кто? – я уронил на травку куртку и футболку, нежно взял её бархатную руку в обе свои напротив груди. – Что же это произошло?

Моё сердце просто рвалось из груди, а голос предательски прерывался и дрожал от напора крови в жилах. Нет, я более совершенно не опасался их, это чувство было иное, сродни безмерному удивлению и одновременно беспредельному восхищению. Передо мной стояла божественная неземная красота, но в то же время самый обыкновенный человек, почти ничем не отличающийся от моих сородичей. Только её глаза. Словно под действием чар я, не отрываясь, купался в этом взгляде неземной богини и уходил в глубину этих голубых глаз.

Она высвободила руку, положила обе ладони мне на то место, где трепыхалось моё бедное сердечко, и закрыла глаза, погасив свой ангельский взор. Я почувствовал, как тепло от её рук словно влилось внутрь меня, и удивился, как быстро успокоилось моё сердцебиение, немного приводя меня в порядок.

Вновь окунув меня в свой светящийся на солнце взгляд, она ещё что-то сказала, причём я услышал отчетливо одно и то же слово «ЭЕ́Я». При этом она указывала себе на грудь. Я понял, что это её имя.

– Эе́я, – чуть растянув это слово, повторил я, не отрываясь от переливчатой радужницы её глаз и указывая на неё.

Она утвердительно кивнула.

– Федя, – выговорил я своё имя и указал рукой на свою грудь.

– Федя, – повторила она и опять улыбнулась так, что моя голова закружилась.