Марина и Сергей Дяченко - Мигрант, или Brevi finietur

Ребята половчее добывали моллюсков со дна – со знанием дела. На глазах возникали компании, быстренько распределялись новые социальные роли, завязывались дружбы. В воде, не пугаясь толчеи, ходила рыба – Крокодил присвистнул, впервые увидев темную спину на фоне светлого песчаного дна. Самая мелкая из рыбешек была с метр длиной и толстая, как окорок.

Ловить рыбу руками, да еще на глазах малолеток, он не был пока готов, собирать раковины, сверкая голым задом, – тоже. От лагеря тем временем потянуло дымком; Крокодил встал, потянулся и неторопливо зашагал через лес к поляне.

Группа подростков поскромнее обирала грибы с кирпично-красного ствола – каждый гриб похож был на горбушку хлеба. Крокодил на всякий случай отломил кусок и себе. Мальчишки не стали есть добычу сырьем, а отнесли к костру и, насадив на острые палочки, взялись жарить над огнем. Еще один ресурс, подумал Крокодил.

Он подержал свой гриб над костром, стараясь не спалить. Принюхавшись, откусил краешек, подержал во рту. Вкус был овощной, отдаленно напоминающий вареную морковь, – не деликатес, но с голодухи сгодится. Крокодил, решившись, проглотил; первый кусок «дикой» пищи упал в желудок, и ничего страшного не произошло. Во всяком случае, драка за еду в этом летнем лагере не предусмотрена, решил Крокодил.

С реки притащили тем временем пойманную рыбину. Тащили два голых парня, один за голову, другой за хвост, хотя рыба явно не стоила таких усилий: она была оглушена, по-видимому, камнем и полностью равнодушна к своей дальнейшей судьбе. Безжизненную тушку бросили на траву у костра и тут только, облепленные чешуей, спохватились: никаких ножей, ничего, чем можно было бы разделать, выпотрошить, почистить. Решили запечь целиком в глине; Крокодил наблюдал.

С ним никто не заговаривал. Он не заговаривал ни с кем. Зеленый метис Тимор-Алк, тоже совершенно одинокий, встал, отряхнул колени и зашагал по направлению к шалашам на краю поляны – он был полностью одет, сандалии не снял, руки держал глубоко в карманах коротких штанов.

Крокодил подумал и тоже пошел поглядеть, где тут можно «найти себе жилье».

Всего шалашей было три: два ветхих и один новый, со свежими еще листьями на крыше. Первый же дождь, подумал Крокодил, зальет такой «поросячий домик» за полчаса. Он заглянул внутрь; пахнуло сыростью, землей и потом. Веревочные гамаки, прикрепленные к врытым в землю столбам, висели в три яруса вдоль стен. Кроме гамаков, никакой мебели не предлагалось.

У Крокодила испортилось настроение. В миграционной «гостинице» он жил в отдельном доме с зеленой травкой на полу, с большими окнами, удобной мебелью и великолепно оборудованным санузлом. Здесь, по всей видимости, роль туалета исполняла выгребная яма.

Снаружи носились, жужжа и звеня, насекомые. Тимор-Алк, не вынимая рук из карманов, стоял перед плетеной стенкой – единственной стеной местного сортира. Снаружи все выглядело именно так, как боялся Крокодил, – настил со множеством дыр. Но запаха не было. Крокодил отлично знал, какой в подобных местах бывает запах.

– Не воняет, – сказал он Тимор-Алку.

– Там очиститель, – зеленоволосый показал куда-то вниз. И, помедлив, спросил: – Ты мигрант?

– Да.

– Откуда?

– С Земли.

– А…

Он был скуластый, очень бледный, похожий на раскрашенную гипсовую статую. Глаза не красные, как у альбиносов, а карие, с таким же сиреневым оттенком, как у инструктора Айры. По глазам Крокодил понял, что парню очень одиноко, очень неуютно здесь, что он готовится к худшему и страшно рад, что Крокодил с ним заговорил.

– Ты слышал о Земле? – заинтересовался Крокодил.

– Только то, что с нее бывают мигранты. Нечасто.

– А откуда больше всего приезжает мигрантов?

– Раньше много было с Лоа, – подумав, сказал Тимор-Алк, – но они не ездили на Пробу.

– Почему? – спросил Крокодил с интересом.

Метис пожал плечами:

– А зачем? У них нет разницы… нет представления, полноправный или зависимый. У них в родном языке слов таких нет, поэтому они поначалу путали… путались.

– Так, – сказал Крокодил. – А теперь мигрантов с Лоа меньше?

– Теперь совсем нет, – зеленоволосый провел по земле ногой в пыльной сандалии. – Их планета взорвалась, только пыль осталась.

– А, – сдавленно сказал Крокодил. – Тогда понятно, отчего они мигрировали.

– Это они сперва мигрировали, кто поумнее. А потом Лоа перевели в зону бедствия, а жителей всех в категорию беженцев и стали пачками засылать на новые миры, где вообще ничего нет, только атмосфера искусственная. Даже почвы нет. А на Раа им закрыли договор.