Наталья Бердина - Когда Бог закрыл глаза от усталости

– Евгений Андреевич, у меня последние несколько дней в груди чувствуется то жжение, то боль. Давайте ЭКГ сделаем, – попросил Марк.

– Конечно, давай с неё и начнём. Катя, – обратился Евгений Андреевич к медсестре, – готовь электрокардиограф.

Марк прошёл за ширму, Катя быстро сделала все необходимые манипуляции. Марк оделся и присел на стул напротив.

– Катя, проверь давление и пульс, внеси в карту, – не отрываясь от расшифровки кардиограммы, давал поручения Евгений Андреевич. – Марк, я не вижу у тебя ни патологии, ни нарушений в органах сердечно-сосудистой системы. Давай проведём мониторинг по Холтеру для полноты картины, ну и сделай клинический анализ крови.

Марк согласно кивнул.

– Катя, займись и потом направление на кровь не забудь выписать!

– Проходите, – Катя указала Марку на кушетку. Марк послушно присел.

Медсестра ловкими движениями прикрепила к телу датчики и монитор.

– Послезавтра приходите в это же время.

– Спасибо, Катя. – Марк улыбнулся, осторожно надел свитер, поблагодарил доктора и вышел, держа в руках направление. Потом быстро спустился на первый этаж и сдал кровь на анализ.

«Схожу-ка я к Борису», – глядя на часы, подумал Марк.

Рентген-кабинет находился в цокольном этаже больницы. Марк потянулся к ручке, как внезапно дверь распахнулась и навстречу двинулся здоровый, двухметрового роста, хорошо одетый молодой мужчина лет тридцати пяти. Марк отстранился, пропуская выходящего. За ним следовали ещё двое. Один поменьше, седовласый, а второй такой же огромный амбал. Марк с седовласым на секунду встретились взглядами.

Жестокие, злые глаза испугали Марка. Как те, из зеркала. Марка накрыла холодная волна. Снова зажгло в груди. Все трое последовали друг за другом по коридору. Марк набрал побольше воздуха, глядя им вслед.

Жжение начало утихать.

«Ничего, – подумал он, – Холтер всё пишет, через сутки я буду понимать, что с сердцем».

Марк зашёл в кабинет. В соседней комнате послышались звуки падающих предметов.

– Борис, ты здесь?

– Да-да, кто там? – торопливо спросил рентгенолог и вышел навстречу.

– Это я, сам звал поговорить.

– А, ну да, проходи, проходи, – Борис указал Марку на диван. По растерянному лицу друга Марк догадался, что тот чем-то озабочен.

– Кто это сейчас вышел от тебя? Мне показалось знакомым его лицо, —спросил Марк, усаживаясь на диван.

– А ты не знаешь? Это депутат думы, уважаемый человек, Герман Львович Шварц.

– Какие у тебя с ним дела?

– Да, – замялся Борис, – он попросил одному человеку помочь…

– Видимо, серьёзная помощь нужна, если сам приехал? – насмешливо, но по-дружески спросил Марк.

Марк с Борисом дружили ещё с института и давно были добрыми друзьями и коллегами. В студенческие годы они занимались научными исследованиями и вскоре решили создать криолабораторию. По крайней мере, Марк знал всё или почти всё о Борисе, а Борис о Марке. В свои тридцать три Борис был неженат и тайно завидовал Марку с Никой. У них сложился роман, который вскружил им головы так, что они решили пожениться уже на втором курсе института. Родители обеих сторон были против скоропалительного брака. Но влюблённые никого не слушали.

Марк и Ника влюбились друг в друга сразу же, с первого взгляда, когда увиделись на студенческой вечеринке. Марк принял решение, что он снимет квартиру и они будут жить вместе. Ника боялась уходить из родительского дома, но любовь к Марку оказалась сильнее.

Однажды, когда Марк уже нашёл для них квартиру и перевёз свои вещи, он пришёл и объявил родителям Ники, что делает ей предложение и они уходят жить на съёмную квартиру. Отец Ники разразился страшной руганью. Мама пыталась приводить какие-то разумные доводы, вроде тех, что им всего по девятнадцать лет, впереди у обоих пять лет института и смутные перспективы, так как знакомых в медицине у Марка не было, зато были все шансы после обучения попасть в какую-нибудь захолустную тьмутаракань. И что в провинциальном Задрыпинске Марк сломает жизнь и будущее их дочери, студентке-переводчице, Нике. Но Марк не отступал и стоял на своём – они с Никой уходят. В итоге отец Ники объявил Марку: если забираешь её, то забирай как есть, без вещей и денег.

– А ты, – кивнул он на дочь, – через три дня прибежишь у нас с матерью прощения просить!

– Пап, я только учебники возьму, и мы уйдём! – ответила ему дочь и выскочила из гостиной.

Как только Ника ушла в свою комнату за учебниками, отец вытолкал Марка и запер дверь. Марк, сдерживая гнев, выскочил на улицу и начал звать Нику: