Николай Панов - Судороги

– Вот, – высказывал он Тому, – это все твои медики! Все, на что они способны!

– Слушай, Браун, – оправдывался Том, – главное, что температура ушла!

– И, по-твоему, это хорошо? – Браун серьезно смотрел на Тома.

– Но ведь ты сейчас на ногах! – Том в растерянности смотрел на Брауна.

– Да, еле стою, – ответил Браун и вдруг добавил. – Завтра с утра пойду к морю. Окунусь в прохладу.

Том не стал возражать. И утренняя морская вода встретила их обоих. После такого купания у Брауна вновь восстановилась высокая температура. Но медикам дорога была к нему «заказана». Через три дня Браун был полностью здоров. И вот друзья уже снова в лодке. Они любили море, и оно отвечало им взаимностью. Снова акваланги и путешествия по морским глубинам. Но сейчас Браун выполнял прихоть миллионера. Он, конечно, мог этого и не делать, но ссориться тоже не хотелось, да и Тома надо было поддержать. И вот, запомнив место, куда попала трость, надев акваланг, и, подгоняемый окриками Эндрю, он прыгнул с борта лодки. Водная стихия, как всегда, охватила его. Небольшие стайки рыбок проплывали мимо него. А он плыл ко дну, туда, где должна была быть эта трость.

– Да будь ты неладна, – думал тогда Браун.

И вот наконец дно. Мало того, что довольно глубоко, так еще вдобавок ко всему, дно было каменистым. Большие валуны, размерами чуть ли не с человеческий рост, поросшие водорослями, были здесь. Расщелины между ними были довольно узки.

– Знает, старый бес, куда швырять свою трость, – думал Браун, ползая между валунами, заглядывая то в одну, то в другую расщелину.

Трость могла быть где угодно. Но на поверхности камней ее, увы, не было. Тому, в отличие от него, выходит, просто сильно повезло. А вот ему, Брауну, придется «попотеть». И Браун начал скрупулёзные поиски ненавистной трости. Благо запаса воздуха в баллонах хватало. Так он искал и искал, но кроме донных рыб, прячущихся под валуны, да крабов более ничего не было. Обнаружил часики, не золотые, но все равно красивые. Хотел было достать, но не получилось. Расщелина была слишком узка для руки, а время поджимало. Браун стал искать дальше. Казалось, что он обыскал все, но трости не было. Как сквозь землю провалилась.

Тем временем, пока Браун искал трость, Том нервничал, а Эндрю зубоскалил:

– Ну, – говорил он, – и где твой герой? Не потонул, часом?

– Не говорите так! – Том всматривался в глубину. – Браун хороший пловец! А потом, он мой друг!

– Да ты, я вижу, – произнес Эндрю, – за него горой! Значит он действительно герой! Поглядим!

– Браун знает, что делает! – ответил Том. – Он опытный!

– Ну, знает так знает, – преспокойно ответил Эндрю. – Я же ведь не против его мастерства.

А Браун искал и искал. Все облазил, нигде нет проклятой трости. А тут еще одна неожиданность – дельфин прицепился! Браун их любил, любил играть с ними, но сейчас – как некстати! Браун начал легонько, чтобы не обидеть животное, ладонью, тихонько отталкивать его. Браун всеми силами и жестами давал знать дельфину, что ему сейчас не до игр. Напрасно! Дельфин кружил и кружил возле Брауна. Браун начал терять терпение. В конце концов он хотел даже шлепнуть «приставалу», как вдруг, дельфин сначала отплыл от него, а через секунду вернулся. Браун хотел очередной раз занести руку для шлепка, и замер от неожиданности: в пасти дельфина была трость!

Альфред уселся поудобнее в кресло.

– Видишь ли, Александр Павлович, в жизни каждого из нас произошел перелом. Да-да, именно после того случая с порталом. Но не он мне интересен. Портал – это уже второстепенно. Мне нужна была суть идеи иммуников.

– И в чем же она? – Нечаев был весь внимание.

– Хороший вопрос Вы мне задаете, Александр Павлович, – улыбнулся Альфред. – Я вот сам над этим бьюсь. Понимаете, дело в том, что название «иммуноандроид», это как бы обобщающее. А вот если взять частное определение, то мы имеем дело с нейроиммуноандроидом. Попробую пояснить. Безусловно, основным и узловым звеном при разработке такого рода андроида, являются, конечно, принципы построения движений логики второго порядка. В процессе онтогенеза индивид приобретает различные формы движений. Поначалу они формируются у него как программа. То есть поначалу идет обучение индивидуума. Ну, к примеру, как правильно держать ложку, карандаш. Это все сначала является программой, а уже когда научился, то преспокойно начинает формироваться алгоритм. Это понятно.