Вера Чиркова - Под знаком темной луны

– Обещаю. – произношу я слова, которых ни при каких обстоятельствах говорить не должен, – Пойдем, тебе нужно изменить внешность, ты больше не можешь быть Руизом. Его придется лечить, и это узнают все.

Внешность Трику мы подбираем ту самую, в которой я вчера ходил в Марофель.

Слегка изменяем голос, и новый секретарь готов. Осталось подобрать имя. На вопрос, каким именем он хочет зваться, Трик не задумываясь, говорит:

– Рикен.

– А почему именно Рикен? – Удивляюсь я.

– В наших сказках есть такой герой. Я очень любил его в детстве. Даже просил, чтоб меня так назвали. – Смущается Трик.

– Ну, прекрасно, Рикен, так Рикен. Постарайся сам не забыть, что должен на него откликаться. А теперь отправляйся в город и привези доктора Тормела.

Однако отправляться Трику никуда не пришлось. Не успел он дойти до лестницы, как снизу раздался стук в двери. После вчерашних вторжений мы довольно подозрительно относимся к гостям, поэтому спускаемся в холл вдвоем.

Молча показываю Трику, как включается наружная камера, и мы видим доктора Тормела, нерешительно переминающегося за дверью.

– Мир вам, доктор, – распахивая створку, приветствую Тормела. – Проходите, пожалуйста, мы как раз собирались идти за вами.

– Мир вам, мир вам советник Эзарт. Вы хотели меня видеть, чтобы вернуть свои вещи? – осторожно интересуется доктор.

– И это тоже, мой человек вел себя вчера несколько неосторожно, – вздыхаю я, пытаясь понять, куда клонит доктор. – Не желаете ли позавтракать? У меня, правда, нет сейчас поваров, но мой секретарь Рикен умеет готовить.

– Благодарю, я завтракал, – вежливо отказывается доктор и, заметив, наконец, Трика безапелляционно заявляет:

– Да вот он, молодой человек, побивший Бамета.

Однако, внимательно оглядев притихшего Трика, с сомнением качает головой:

– Мне кажется, вчера он был, м… м, несколько крупнее.

– Это был не он, – немедленно прихожу на помощь Трику, – а его старший брат. Они удивительно похожи. Но его сейчас здесь нет, я послал его с поручением в Ламоко. При всем том я готов ответить за все действия моих людей, как за свои собственные. Пройдем в кабинет, там нам будет удобнее разговаривать, – предлагаю доктору, справедливо полагая, что не одно только желание побыстрее вернуть мои вещи привело Тормела в такую рань.

– Рикен, принеси нам чай в кабинет, пожалуйста. – прошу Трика, подводя доктора к лестнице.

В кабинете Тормел первым делом достает из сундучка мой плащ и браслет. Демонстративно надеваю браслет на руку и, предложив доктору кресло, устраиваюсь напротив.

– Итак, доктор я ваш должник за возвращенные мне вещи, – ободряюще улыбаюсь Тормелу, – Вы можете купить любые лекарства для нуждающихся, я подпишу счет. Или вы желаете получить чек?

– Видите ли, Советник, – нерешительно начинает доктор, – я хотел поговорить с вами по поводу этого молодого человека, Бамета.

– А что с ним? – вежливо интересуюсь я – Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет, рана почти затянулась, ваш человек предупреждал меня, что дал ему лекарство, так что моя помощь почти не понадобилась. Дело в другом. Я выяснил, что Бамет действительно первым напал на вашего слугу, приняв его за вас.

Выговорив это, доктор полез за платком, чтоб отереть вспотевший от волнения лоб. Ах, вот в чем дело. Наконец-то я понял, с какой миссией явился ко мне добрейший Тормел.

– Я понимаю вашу тревогу, доктор. Хочу сразу заверить, что не собираюсь доносить на вашего пациента. Но пусть и он не болтает языком о своих подвигах, договорились?

– Конечно, конечно, большое спасибо, вы же понимаете, Трик был его лучшим другом. – облегченно вздыхает Тормел.

– Но, доктор. – возражаю я, – ведь это не я судил, и не я приговорил Трика. Я наоборот, пытался доказать Его Величеству, что Трик не мог убить своего учителя. Я и сейчас считаю, что Трик невиновен. За что же Бамет ополчился именно на меня?

– Видите ли, – вздыхая, признается доктор, – на вас ополчился не только Бамет. Я хотел вас предупредить быть поосторожнее. Вы явились в этом деле последней каплей. Трика многие любили, он не отказывал никому в помощи. И если бы не Дариналь, король заменил бы ему казнь на каторжные работы. А вы устроили представление из его смерти.

– Подождите, доктор, насколько я знаю, Дариналь была против казни, а вы говорите… я чего-то не понимаю?

– Ну, разумеется, против, и вообще против решения суда. Она считала его невиновным, и заявила королю, что пойдет за ним на каторгу. Любовь, понимаете ли. – удрученно объясняет доктор. – И у нее много сочувствующих.