Андрей Петров - Exodus Dei

Линдке понял, что только что стал свидетелем ожившей сказки – телепортации.

– Господин Границ, нам нужно просканировать планету на предмет гравитационных всплесков. Если это портал куда угодно, кроме Баркина, мы можем быть спокойны, но если эти клидийцы и кибер остались у нас…

– Тогда одними переговорами с Предельной мы не обойдемся, Фабрис, – заключил министр и заложил еще один бранный вираж.

Последний-среди-Первых

Гектотераб мог вывести из строя всю наземную и небесную электронику в любой момент, чтобы остановить рагский террор, но Единственный просил не делать этого, как минимум, до разговора с Просветителями. ПсП все еще находился под впечатлением от бомбардировки, которую он пережил только благодаря брату-киберу, и сведения о переговорах между ведомствами РР-9, жаждавшими крови как тех, кто допустил аварию в ТИЦ-Б, так и тех, кто оттуда сбежал, побуждали его нанести удар первым. Он бы уже отправил рагцев в доэлектронные времена, если бы старший брат не убедил его прислушаться к воле Единственного. Спасителю сантиб не мог отказать.

Они переместились на остров Гуэле архипелага Мафаи в самом центре крупнейшего баркинского океана Цорг, сменив солнечное утро на звездную ночь. Идеальный выбор для ухода из Наницкой степи – другое полушарие, но все так же далеко от населенной части планеты. МВД найдет их лишь в самый последний момент, даже несмотря на гигантское черное кольцо портала, разделившее остров пополам. По словам Единственного, кольцо продолжит появляться в самых разных уголках планеты, такова его технология, а значит, министерские прежде всего бросятся проверять его проекции в городах и у секретных объектов.

Брат предложил ПсП поучаствовать в общем разговоре, который завязал мужчина по имени Эрауэн. Вернее, он был симбиотом из трех человек разных видов и одной любопытной колонии клеток, как будто отзывавшейся на симпатические сигналы сантиба. Чтобы протестировать эту часть составного организма Эрауэна, Последний-среди-Первых спустился со старшего брата и пробежал по траве ближе к вероятному родственнику. Единственный нагнулся и поднял его, а затем посадил прямо на меховую спину колонии, продолжая говорить.

– …так Я обеспечу вам и рагцам одинаковые шансы на выживание.

– Выходит, Великий Слушатель поднялся с места, чтобы спеть с хором, – Эрауэн явно не мог определиться с отношением к словам Единственного.

Выражение "Великий Слушатель" звучало очень похоже на "Великий Зритель", название культурного конструкта высшего существа типа "Бог" в ряде религий, где демиург представлялся пассивным наблюдателем человеческих радостей и страданий. ПсП, даже на уровне гектотераба, был слишком молод для того, чтобы задумываться о подобных абстракциях, и рассказ брата о сути Вещи его не впечатлил. Колония одноклеточных, столь похожих на него, интересовала сантиба куда больше.

– Нет. Я вынужден вернуть себе часть сил, но не стану вмешиваться в бытие больше, чем требуется.

– Вот это выглядит довольно большим, Великий Слушатель, – возразил Эрауэн все еще в размышлениях, как лучше поступить ему и его спутнице по имени Наиру, которая кормилась в зарослях неподалеку.

– Кольцо будет работать только во время войны, если вы на нее решитесь, либо до нормализации ваших отношений с рагцами. Как оружие или как защита. А так это всего лишь несколько миллиардов тонн сжатого камня, – ответил Единственный и, на несколько секунд обратив взгляд к двум Вещам над его головой, вернулся к разговору. – Напрасно Я настроил ваши Искры друг против друга и спровоцировал эту бомбардировку, в которой погибло столько достойных людей. Я не хочу заставлять вас бороться, вы вполне могли бы приспособиться к жизни вместе, на планете есть для этого подходящие виды. Однако Я не стану подталкивать вас ни в ту, ни в другую сторону, Я лишь создам вам и рагцам равные условия. Хотите – живите в мире, и Я найду другой путь для себя. Хотите – боритесь за планету, пока не останется лишь одна из цивилизаций, и Я заберу Искру проигравших.

ПсП понял, какой из двух путей нужен его народу. Он мягко попробовал отсоединить колонию от Эрауэна и подчинить себе. Слабого симпатического нажатия гектотераба на эти хищные, но послушные клетки оказалось достаточно. Тогда сантиб выбрал образ повнушительнее, переформировал новое тело в человекоподобную фигуру, возвысился над людьми и сказал:

– Единственный, а что если я уничтожу оба вида?