Кирилл Берендеев - Одиночество у золотых ворот

Берендеев Кирилл

Одиночество у золотых ворот

Мужчина поднялся на ноги. Незаметный ветерок растрепал полы его накидки.

- Мне пора. Прощай, брат.

- Нет, - сидевший напротив него поднял руки, как бы пытаясь удержать уходящего. Пламя костра играло на его лице, то внезапно погружая в тень, то ярко высвечивая каждую едва заметную черточку. - Прошу тебя, побудь немного. Ты еще можешь посидеть со мной.

- Да, - мужчина кивнул своему собеседнику. - Еще могу.

Он сел, скрестив под собою ноги. Руки легли на колени

- Ты хотел о чем-то спросить меня, брат?

- Нет, просто поговорить.

- О чем же?

- Неважно, не имеет значения. О чем хочешь.

Мужчина пристально вгляделся в лицо сидящего напротив. Ветерок стих, и успокоившееся пламя освещало его черты равномерно и ясно, подобно светильнику.

- Я думал, ты решил повернуть назад, - спустя долгое мгновение произнес он.

- Половина пути пройдена, теперь уже не имеет смысла, - как бы в подтверждение своих слов он покачал головой. Медленно, словно произнося молитву. И точно в оправдание добавил: - Эта пустыня.... Не знаю, как сказать... здесь ни души: ни зверя, ни растения.... Мне одиноко.

Следующая минута была наполнена тишиной.

- Не так давно ты провел здесь сорок дней наедине с камнями, солнцем и звездами. Неужто этот путь тебе так долог?

Тот кивнул.

- Да. Много дольше, чем я ожидал. Потому я и позвал тебя.

Едва заметная улыбка утонула в курчавых волосах бороды.

- Мне приятно, что ты вспомнил обо мне. Именно сейчас, во время своего пути. Очень символично, что произошло это как раз на третий день.

- Ты ожидал?

- Я предполагал. Все возможно в нашем мире, ты знаешь это не хуже меня. И так же знаешь, что через три дня у Золотых ворот нам предстоит встретиться. Первый и последний раз, в поединке.... Ты хочешь узнать меня?

Он уклонился от прямого вопроса.

- Скорее, хочу поговорить с тобой до того, как нас разведут на шесть шагов посреди круга и дадут в руки оружие, способное убивать прикосновением.

Мужчина тяжело вздохнул.

- Ты узнал правила. А результат?

- Нет. Это не имеет смысла.

- Предопределенность тяготит?

- Ты знаешь, ты знаешь это не хуже меня. Я устал от нее. Хоть раз в жизни я должен положиться на удачу.

- На видимость удачи. Все поступки твои предопределены и высечены на каменных скрижалях книги Бытия, - печально произнес мужчина. - Кто из нас в силах переписать ее? Даже Отец твой...

- Не надо о нем, пожалуйста, - путник поднял почти умоляющий взгляд.

- Да, как скажешь, - быстро согласился тот.

- Мой путь предопределен, твой тоже, - как бы про себя говорил путник, - Разве никогда не хотелось тебе изменить его?

Вздох вместо ответа.

- Не просто не знать, чем закончится путешествие, к чему приведет поступок... нет, не об этом я хотел говорить, о другом. О книге Бытия, о каменных скрижалях с нашим прошлым, настоящим и грядущим, - голос его окреп, он говорил торопливо, перебивая сам себя. - Если я совершу, нет, хотя бы попытаюсь совершить поступок, о котором в книге не сказано ничего, разве не будет то стремление уже бегством в незнаемое, уходом от высеченного в камне? Ты прожил столько лет, ты знаешь мир куда больше меня, прошу тебя, ответь на этот вопрос.

Вновь долгая тишина окутала сидящих пред костром.

- Так вот что ты хотел спросить у своего грядущего врага, - мужчина невесело кивнул. - Я думал, ты скажешь мне.... Мы говорили долго, а я так и не узнал тебя. Смешно, но я не ожидал этого вопроса.

- Это выход? - торопливо спросил путник.

- Нет. Это частность, не входящая в книгу. Это случай, который имел место, но на который не обратила внимания книга Бытия. Как ни обращает она и на твои попытки свершения или не свершения. Которые останутся попытками.

- Почему ты так говоришь? Ты знаешь ответ и хочешь предостеречь меня от него?

- Я не могу предостеречь тебя, ты будешь глух к моим словам, ты забудешь о них одним лишь усилием воли. А через три дня ты встретишься со мной у Золотых ворот и нас разведут на шесть шагов и дадут в руки оружие, убивающее прикосновением.

Он замолчал, каждый смотрел себе под ноги. Путник набрал в горсть песок, который медленно сыпался меж его пальцев. Мужчина теребил тесемки накидки.

- Все просто, - наконец произнес путник, в его голосе звучала грусть. - Как все просто. Мы встретимся, и, не узнав имен друг друга, будем биться до первого прикосновения. А потом один из нас, тот, кто останется в живых, пройдет через Золотые ворота и будет принят и снискает почести и восторги толпы.