Евгения Васильева - Двенадцать

Я отметила, что кожа не у всех людей имела зеленый оттенок. Собственно, и на меня никто не обращал внимания, думается именно потому, что люди вокруг были на любой вкус. Все на вид казались бархатисто-вельветовыми, но цвета варьировались от светло-зеленого, почти желтого, до насыщенного и глубокого изумрудно зеленого. Редко встречались буро-бордовые оттенки и даже оранжевые, издалека напоминавшие сильно загорелую кожу. Сейчас в разгар лета моя кожа тоже имела достаточно смуглый оттенок, что обеспечило мне камуфляж, который работал хотя бы если смотреть на меня на расстоянии.

К дому мы дошли ближе к вечеру, я даже не заметила насколько далеко убежала, спасая свою жизнь, и обрадовалась скрытым возможностям своего тела. Воздух наполнился прохладой, но стал еще тяжелее. Только сейчас я заметила, что в воздухе витает еле уловимый сладковатый запах, не имевший одного определенного источника, смешанный с запахом костра, что в одно мгновение расцвели огненными маками по всей территории. Все превратилось в одно большое барбекю с шумно играющими детьми, музыкантами и танцорами.

В доме кроме бабушки Нани появились еще шестеро незнакомцев. Картавая девушка, изгиб спины и форма лица которой вызывали в голове смутные ассоциации с ящерицей, надевшей на себя короткие шорты, свободную блузу, украшенную жирафовым принтом, и сумку через плечо, но все равно не сумевшую смешаться с менее анималистичными друзьями. Говорила девушка, которую все звали Лист, немного, но в основном ее речь состояла из колких замечаний в сторону ее брата Моэра и напоминаний о том, что она «предупреждала».

Также пришли родители Моэра и Лист. Излишне худая женщина Монни, лицо которой выражало абсолютное спокойствие человека, привыкшего к выходкам своих детей и смирившегося, что с момента их рождения самой большой радостью будет то, что они еще живы. Собираться на кухне у бабушки из-за очередной выходки отпрысков, по всей видимости, не было для нее чем-то необычным. Весь вечер Монни внимательно слушала и держала за руку мужчину с богатой бородой и длинными белоснежными волосами. Женщина же обладала иссиня черными, заплетенными в десятки тонких косичек волосами, что унаследовали дети. Вызывающий уважение от одного взгляда глубоких синих глаз, Эдр Раффо, отец семейства, не молчал. В сидящей в центре комнаты семейной паре, были уравновешены взрывной характер мужчины с нежным и успокаивающим терпением его женщины. Не просто так не выпускалась из руки ладонь мужчины в течение вечера, его нужно было сдерживать, комната была наполнена лирическим баритоном и напирающими вопросами.

– Девушка не из нашей Вселенной, хоть она и появилась стараниями наших детей. Несет в себе предназначение, и может обучить нас необходимому знанию, – раздавался голос Эдра по комнате, заставляя колыхаться пламя расставленных по столу свечей, вылепленных в форме животных, и плясать по стенам причудливые образы. – Я считаю, это нужно использовать.

– Родной, перестань говорить о Таше в третьем лице, – сильный голос женщины отнюдь не терялся в резких высказываниях мужа, решившего, что я могу принести пользу. – Таша, мы еще раз извиняемся за то, что тебе пришлось пережить, и за весь тот стресс, что ты, вероятно, ощущаешь сейчас. И особенно за то, что мы не представляем, как вернуть тебя обратно.

– Теоретически, мы знаем, – прозвучал голос, что принадлежал девушке, холодно встретившей мой приход в дом.

Также холодно, как она встретила и мое появление в их Вселенной. Как мне объяснили, это девушка по имени Зелья, что развила способность путешествовать по Вселенной и случайно перетянула меня в их мир. По какой причине человек, стремящийся путешествовать по Вселенным, враждебно настроен ко мне, жителю иного мира, со мной не поделились.

– Концентрация разума доступна каждому, – начала свое объяснение девушка, снимая с себя легкий плащ глубокого синего цвета и складывая его в рюкзак стоящего рядом высокого обладателя кучерявой прически парня по имени Шаяль. – Все зависит от степени развития. Вы же знаете, что каждый может увидеть свои воспоминания заново.

Я на секунду улыбнулась от пришедшей в голову мысли о том, что, вероятно, способность мысленный путешествий развилась у этих людей из-за отсутствия телевидения и интернета, поскольку не было посторонних отвлекающих факторов. Я не стала поднимать руку в знак того, что иногда, собираясь утром, второпях не могу вспомнить, куда положила свои кроссовки, что сняла накануне вечером, но присутствующие и без этого дружно повернулись ко мне, ожидая услышать подтверждение слов Зельи.